Абьюз (СИ)

Я вообще не верю в дружбу. Особенно в женскую.

«С людьми при встрече предполагай самое худшее и, скорее всего, в человеке не ошибёшься», – вот моё кредо.

Новая комната мне понравилась. Выросшая в закрытых помещениях, привыкшая блуждать по длинным подземным переходам, я наслаждалась тем, что для других казалось обыденным: возможностью подойти к окну, взглянуть в него в любой момент.

Тишина, стерегущая Кристалл-Холл не казалась зловещей. Даже роскошь нравилась, хотя обычно я избегаю её. Богатство, комфорт, уют – всё это расслабляет, делает слабым. Хуже того – зависимым. Стоит привыкнуть к изыскам, становишься их заложником. А чем меньше в жизни зависимостей – тем лучше. Привычки, как любимые люди. Тех и других нужно иметь по минимуму. То есть оставлять лишь тех, от которых нет сил избавиться.

Но этот дом словно знал, что мне нравится и с изысканностью старого слуги, отлично знающего привычки хозяина, спешил это предоставить.

Кристалл-Холл! Волшебный замок – Хрустальный Дом. Легенда, почти умершая.

Мало кому из нормальных людей могло быть здесь уютно. Слишком просторные комнаты, слишком большие пространства, слишком много богатство и на всё на это – слишком мало людей.

Но мне нравилось.

Синтия позаботилась забить шкаф шмотьём сверху до низу, всё – моего размера, но без учета моего вкуса. Хотя определённый стиль явно был выдержан.

Леди Элленджайт стильная штучка, несмотря на то, что та ещё… ладно, не важно.

Ванная комната была размером с мою спальню в отцовских катакомбах. Джакузи, все виды душа в душевой кабине (как будто одной ванны, похожей на бассейн, мало?).

«Энджелу бы понравилось», – пронеслась мысль, но я зло вышвырнула её вон из головы.

Я не думаю об Энджелле.

Не думаю!

Я даже не злюсь на него. Пусть спит с кем хочет. Кайфует, как хочет. Спускает жизнь по собственному усмотрению. Я больше не вмешиваюсь.

Но и из своей жизни вышвырну его без следа. Так, что даже тени в душе от него не останется.

Одиночество страшно только тому, кто с ним плохо знаком. Это как блюдо, которое не каждый умеет готовить. На самом деле оно не страшное.

Одиночество – это свобода.

Вот освобожусь от последней тягостной привязанности и стану свободна. Совсем. И тогда уже можно ничего не бояться.

***

Кровать слишком большого размера никак не давала по-настоящему расслабиться. В окно вползала невесть откуда взявшаяся луна со своим навязчивым, раздражающим призрачным светом! Не менее навязчиво кружились в голове мысли, большей частью о Рэе. Я уже знала, чью сторону приму в этом противостоянии.

Я всегда мечтала сыграть на противоположной от тебя стороне, папочка.

Энджел будет против. Он не одобрит моего выбора. Отцовская подстилка во всех смыслах этого слова, как бы отец не обращался с сыном, Энджел всегда будет стоять за плечом Рэя Кинга и молчаливо выполнять его приказы. Оправдываясь заботой о близких. Прикрывая этим никчёмным оправданием своё нежелание бороться.

Отчего-то было важно отомстить им обоим – и тому, кого ненавидела, и тому, кого любила?

Так, лелея злобные, полные гнева и злой радости, на дне которых лежал ядовитый осадок отчаяния и горечи, я и уснула.

Спала сладко, как младенец. Почему нет? Сожалеть было не о чем.

Глава 4. Альберт

Я устал от женщин. В последнее время их стало слишком много в моей жизни! Я разрывался от желания угодить обеим, понимая, что по-настоящему не могу сделать счастливой ни одну, именно потому, что их – две и каждая знает о существовании второй.

Дело не в том, что я эгоистично хотел удержать их вместе рядом с собой. И не в том, что не хотел. Просто… так складывалось.

Мы трое повязаны древним завещанием, чтобы ему сгореть!

Ну почему всё в жизни так сложно? Почему нашему соглашению с Катрин не оставаться чисто холодным и рассудочным? Зачем в деловые соглашения вплетаются чувства?

Мне надоело до чёртиков чувствовать себя виноватым перед Катрин каждый раз после встречи с Синтией, хотя после попытки драгоценной сестрицы отравить Кинга наши с ней отношения были более, чем благопристойными и, вполне себе, сестринско-братскими.

Я не мог не злиться на Синтию за то, что она постоянно становилась между мной и Кэтти. Становилась расчётливо, без малейшего снисхождения, а ведь девушки, как ни крути, не одной, образно говоря, весовой категории. Связался, как говорится, чёрт с младенцем.

Вот и теперь, с какого-то перепугу я потребовался моей дражайшей сестричке прямо с утра? Послать бы её к чёрту! Но я уже мчусь по направлению к Кристалл-Холлу, покорный, как и всегда.

Нужно научиться говорить Синтии: «Нет».

Каждый раз даю себе слово, что так и сделаю, а потом каждый раз сомнения из ряда: «А вдруг это и вправду важно?», – заставляют меня плясать под её дудку и вот я мчусь, в очередной раз, оставив и отодвинув в сторону все остальные дела, послушный воле «госпожи Элленджайт»!

Мне всё это не доставляло удовольствия. Как не доставляло радости возвращение в Кристалл-холл.