Абьюзер [СИ]

В этом помещении помещалась не только барная стойка возле дальней от меня стены, и десяток круглых столиков, на четверых каждый, но и даже целая небольшая сцена с шестом. На нем крутилась светловолосая девица с короткой стрижкой, обсыпанная блестками и сверкающая от этого так, словно она пыталась поспорить с лампами на потолке за первое место в деле освещения заведения. Всей одежды на девице были лишь крохотные трусики да свисающие с сосков кисточки, но при этом рядом с ней не было видно никакой кучи снятой ранее одежды. Да и дальше, судя по всему, она раздеваться не планировала — так и крутилась, размахивая вокруг себя кисточками да разбрасывая снопы крошечных солнечных зайчиков, как диско-шар.

Стены помещения были обиты обычными деревянными панелями или искусной их имитацией, столы так же были деревянными, как и барные стулья возле стойки, как и сама стойка. Даже широкая квадратная труба вытяжки, тянущаяся вдоль стен была покрашена под дерево — будто это деревянный короб такой. Казалось, что этот бар всеми силами пытались представить как созданный эльфами — спрятав все металлические элементы, кроме, может, самого шеста, на котором крутилась блондинка — его даже если покрасишь под дерево, все равно от постоянного контакта эта краска очень быстро сотрется. Вот и блестел он как хорошо начищенная бляха армейского ремня — «привет снайперу».

В зале был практически аншлаг — свободных столов не было, разве что за парочкой из них было не набито под максимум мест, а сидели по двое, а то и вовсе по одному. На высоких стульях возле стойки тоже было почти все занято — только два свободных места. Тут явно не нуждаются в гостях, тут от них практически отбиваются…

Понять бы еще, почему это заведение назвали «Розовый фламинго»…

Публика тоже была под стать бару и играющей в нем томной и тягучей музыке. Одетые в разноцветную, яркую, гражданскую одежду, с разными прическами порою даже разных цветов, без оружия, без брони — короче, те же самые люди, которых я видел на улицах. Они просто заходили в бар, чтобы выпить, поговорить и даже перекусить — на некоторых столах я отчетливо видел тарелки с какой-то снедью.

Да, перекусить тоже было бы неплохо… А то все пайки да пайки. Пайки это хорошо, конечно, но долго ими питаться нельзя — желудок сдохнет, никакая «панацея» не спасет.

Но это потом. Сначала дело. У меня не так много времени до того момента, как подойдет срок сдачи оружия и надо попробовать разобраться с делами до этого момента, раз уж я так удачно десантировался в город. Не получится — тогда придется топать до полицейского участка, а потом возвращаться сюда снова.

Утвердившись в этом плане, я зашагал к барной стойке с намерением обратиться к бармену — кто, как не он, должен знать таинственного Шмеля, который в этом заведении «всегда»? Только тот, кто тоже в нем «всегда», логично же.

Барменов оказалось двое, один явно молодой (я видел только высокий черный конский хвост его прически) торчал где-то на другом конце стойки, а рядом со мной оказался другой. И он тоже был под стать заведению — его тоже хотелось назвать «деревянным». Только если дерево интерьера было гладким, то лицо этого дяди напоминало поеденный морской солью и всякими древоточцами корпус старого военного галеона — настолько оно было морщинистым. На длинное узком лице в обрамлении ореола зачесанных назад серебряных волос, открывающих высокие залысины, было больше морщин, чем у меня — патронов с собой. Глубокие, как марианская впадина, складки возле носа, практически такие же от уголков губ вниз, в «окопах» под глазами и вовсе мог укрыться целый пехотный взвод. И довершала всю эту картину череда прямых противотанковых эскарпов на лбу товарища, количеством никак не меньше десяти.

Подойдя, я отметил, что он бросил на меня такой же внимательный взгляд, как и я на него, и ему так же как и мне, хватило одной секунды, чтобы составить какое-то впечатление. Не сказать, чтобы он напрягся, но полотенце в руке, котором он безостановочно натирал какой-то стакан, на мгновение остановилось.

Я сел на один из барных стульев и сцепил руки на стойке. Как обращаться к барменам, чтобы подозвать, я не знал, а суфлер подсказывать не спешил.

К счастью, бармен подошел сам. Он закинул полотенце через плечо (белоснежное, оно моментально потерялось на фоне такой же кипенно-белой рубашки с коротким рукавом), поставил бокал на одному ему ведомое место, подошел ко мне и встал напротив, широко уперев руки в поверхность стойки:

— Сюда с оружием нельзя. Там на входе написано.

— Прошу прощения, не увидел. — честно признался я, ведь мне даже в мыслях не приходило, что куда-то могут не пустить с оружием. — Я всего на одну минуту. Мне нужен Шмель.

Бармен нахмурился, от чего его морщины собрались в одну огромную убер-морщину, мне даже на секунду показалось,что сейчас она наберет какую-то критическую массу и всосет в себя все его лицо, как черная дыра.

— А кто спрашивает? — донеслось из этой черной дыры.

— Крот. Я от Скит.