Абхазские сказки

— Сил больше у меня нет, если попытаюсь снова плыть— утону. А ты вот что сделай: надень платье, повяжи платком голову, покажи весь свой облик.

Она исполнила желание Зартыжва.

Пастух долго глядел на нее и, напрягши все силы, крикнул:

— Сатаней, встань у большого камня. Я в него пущу стрелу.

И он натянул тетиву. Стрела сверкнула, как молния. Испуганная Гуаша укрылась за камнем.

Стрела впилась в камень, и на нем возник человеческий образ. Увидев его, Гуаша догадалась, что здесь проявилась волшебная сила.

И снова крикнул ей пастух:

— Высечь этот образ на камне тебе поможет лишь искусный кузнец Айнар. У него клещи вместо левой руки, правая служит молотком, а нога — наковальней.

Гуаша привела кузнеца. Он трудился над камнем три дня. И, наконец, камень принял человеческий облик.

И тогда он сказал ей:

— При рождении этого витязя у соседа ожеребится кобыла и вырастет из жеребенка араш необыкновенной силы и красоты. Сатаней, постарайся раздобыть этого жеребенка для своего сына, рожденного из камня, — этот конь будет под стать ему.

Сатаней спрятала под мышку каменное изображение и пошла домой. Она держала его в тепле целый год, скрывая от людей.

Накануне перевоплощения каменного облика Сатаней Гуаша соткала добротный холст из конопли, отбелила его на солнце, разложив на берегу, а из белоснежной шерсти наткала сукна.

Затем Сатаней Гуаша начала шить черкеску, архалук и башлык. С утра она трудилась и не заметила, как наступил вечер. К вечеру одежда была готова.

Люлька, в которой раньше лежали ее девяносто девять сыновей, стояла у нее в горнице, но ей захотелось иметь особую колыбель. Она пошла к кузнецу Айнару и сказала ему:

— Тебе одному известно, что случилось со мной. Я опять нуждаюсь в твоей помощи.

— Что тебя тревожит, Сатаней Гуаша? Если тебе что-нибудь надо, Айнар-кузнец не пожалеет своих рук, своего молота, наковальня у него всегда готова, и огонь никогда не гаснет.

— Я хочу иметь колыбель! Но она не должна походить на обычную. Ты знаешь, что тот, который в нее ляжет, не будет похож на других детей. Для него колыбель должна быть выкована из стали, она должна сама качаться и не должна скрипеть.

— Хорошо, такую колыбель я могу приготовить, — сказал Айнар-кузнец.

— Я надеюсь на твои золотые руки. Но, Айнар-кузнец, вот что я еще хотела сказать тебе. Ты начнешь ковать колыбель. Твой огонь днем и ночью будет гореть, твой молот будет греметь, как гром. Мои сыновья, которые сейчас в походе, могут вернуться и спросить тебя, чем ты занят? А что ты ответишь? Неужели ты скажешь им о том, что делаешь колыбель для их брата, который должен родиться? Тогда они пристанут ко мне и станут расспрашивать. Что я им отвечу?..

— Не беспокойся, Сатаней Гуаша, Айнар-кузнец не только умеет мастерить, но и мастер хранить тайны. Работать буду бесшумно, и дым не будет подыматься над кузней. А сталь в моих руках, как мягкий воск.

Сатаней Гуаша вернулась домой. Всю ночь не утихал ураган, хлестал град, гремел гром.

Но в нартском селении люди спали спокойно. Только два человека не спали: Сатаней Гуаша и Айнар-кузнец.

Могла ли Сатаней Гуаша спокойно почивать? Она трепетно ожидала воплощения каменного образа. Всю ночь она ходила по горнице взад и вперед. Долго обдумывала, какое имя дать новорожденному. Много имен она перебрала и, наконец, остановилась на имени Сасрыква.

Айнар-кузнец тоже не сомкнул глаз в эту ночь. Он трудился у своей наковальни. От удара его молота, как звезды, сыпались искры. Он ковал колыбель.

Стало рассветать. Небо прояснилось. Как только солнечные лучи коснулись снежного хребта, в доме засуетились женщины. Все обрадовались. Родился мальчик.

Но никто не мог дотронуться до младенца — он был огненно-красный. Что было делать? Как кормить? Женщины не смели его коснуться. Они стояли вокруг новорожденного, не веря своим глазам.

В ту же ночь у соседа ожеребилась кобыла, но жеребенок не походил на обычных жеребят. Никого к себе не подпускал, ударом копыт отбрасывал того, кто пробовал к нему подойти. Прослышав об этом, Сатаней Гуаша обрадовалась:

— Жеребеночек, жеребеночек, ровесник моего сына, только ты под стать ему!

В ту же ночь младшему дали имя Сасрыква — человек из камня, а жеребенка назвали Бзоу.

Что же было делать дальше с младенцем? Решили вызвать Айнара-кузнеца. Войдя в горницу, он начал его осматривать.

— Пусть растет и множится род великих нартов! — сказал он, протянул свои огромные клещи, захватил ребенка и понес в кузницу. Затем он опустил его в расплавленную сталь, чтобы закалить тело. Ребенок барахтался в огненной жидкости, словно купаясь в теплой воде.

Кузнец теми же клещами снова захватил его. При этом правая нога мальчика, которой касались клещи, осталась не закаленной. Едва ребенок оказался дома, он закричал:

— Мать, я очень голоден, накорми меня!

Айнар-кузнец взял железную миску, наполнил ее расплавленной сталью и поднес к губам ребенка. Тот с жадностью проглотил сталь. Трижды Айнар наполнял миску и три раза ребенок осушал ее.

Утолив голод, он обратился к матери:

— Мама, мама! Я спать хочу.