Абхорсен

А ведь, наверное, так оно и выглядит со стороны, осознала Лираэль. Она же нависла над ним с занесенным мечом. Девушка убрала Нэхиму в ножны и перестала хмуриться. Но она видела: юноша слишком болен и измучен, он не понимает, что его пытаются успокоить и подбодрить.

– Похоже, мне придется нести тебя. – В голосе Лираэль в равных долях смешались усталость и отчаяние. Ник, конечно, почти ничего не весит, но до речушки по меньшей мере полмили. А Лираэль понятия не имела, надолго ли ей удалось усмирить осколок Разрушителя, или чего бы там ни таилось внутри Ника.

– Зачем… зачем ты это делаешь? – прохрипел Ник, когда Лираэль закинула его на плечи. – Эксперимент будет продолжен и без меня, даже не сомневайся.

Еще в Большой библиотеке Клэйр Лираэль научили «захвату пожарного» – технике переноса пострадавшего без посторонней помощи, хотя вот уже несколько лет, как она не упражнялась в этом умении. С тех самых пор, как загорелся нелегальный дистиллятор Кеммеру, как раз ко гда Лираэль отрабатывала свою смену в библиотечной пожарной бригаде. Девушка порадовалась про себя, что не позабыла нужного приема и что Ник куда легче Кеммеру. Впрочем, сравнения тут неуместны, ведь Кеммеру настоя ла, чтобы ее спасали вместе с ее любимыми книгами.

– Твой приятель Сэм все тебе объяснит, – пропыхтела Лираэль. Она все еще слышала где-то позади лай Псины (что хоть как-то успокаивало), зато толком не видела, куда идет: в серых предрассветных сумерках она даже тени не отбрасывала. Пролететь над этим отрезком долины в обличье совы было куда проще.

– Сэм? – переспросил Ник. – А Сэм тут при чем?

– Он сам тебе расскажет. – Лираэль берегла дыхание, а потому ответила коротко. Она поглядела вверх, снова попытавшись определить свое местоположение по Уаллусу. Но девушка еще слишком недалеко отошла от раскопа, так что все, что удавалось разглядеть в небе, – это грозовые тучи и молнии. По крайней мере, дождь прекратился, более естественные облака постепенно расступались, и ветер уносил их прочь.

Лираэль шагала все вперед и вперед, но в ней нарастало опасение, что в какой-то момент она свернула с нужной тропы и теперь идет не в том направлении. Надо было в полете приглядеться повнимательнее, сокрушалась Лираэль, ведь тогда рельеф просматривался четко, словно изящное лоскутное шитье.

– Хедж спасет меня, – слабо прошептал Ник. Голос его звучал хрипло и странно, учитывая, что доносился откуда-то с уровня ее ременной пряжки, – ведь юноша висел у нее на спине.

Лираэль пропустила эту реплику мимо ушей. Лая Псины она уже не слышала, почва под ногами сделалась топкой и вязкой. Было в этом что-то неправильное. Но впереди смутно маячили какие-то скопления – может быть, кусты? Вероятно, как раз те, что растут вдоль речушки, где ждет Сэм.

Девушка ускорила шаг. Из-за Ника ноги ее глубоко увязали в заболоченной почве. Восходящее солнце постепенно разгоняло сумерки, и теперь, подойдя ближе, она смогла разглядеть, что там впереди. Тростники, а вовсе никакие не кусты. Высокие камыши с красными метельчатыми соцветиями, благодаря которым Красное озеро и получило свое название: их пыльца осыпала берега переливчатым алым покровом.

Итак, она забрела совершенно не туда, с запозданием сообразила Лираэль. Где-то, по какой-то досадной случайности, она, по-видимому, свернула на запад. И теперь вышла на берег озера, где ее вот-вот отыщут вороны-кровавики. Хотя, пожалуй, может, и не заметят. Девушка перебросила свою ношу повыше и согнулась чуть больше, восстанавливая равновесие. Юноша застонал от боли, но Лираэль, не обращая на него внимания, шагнула в тростники.

Очень скоро жидкая грязь сменилась водой, в которой девушка утопала уже по голени. Тростники сомкнулись плотнее, их пышные соцветия покачивались над головой Лираэль. Но тут же виднелась узкая тропка: стебли были примяты, и открывался сквозной проход. Девушка побрела по извилистой стежке, что уводила все глубже и глубже в заросшее камышом болото.

Сэм выудил очередной знак из бесконечного потока Хартии и поместил его в стрелу, что держал на коленях. На его глазах знак растекся по острому стальному наконечнику, как масло. Для этой стрелы знак был последним. Сэм уже вложил знаки меткости и силы в древко, знаки полета и удачи – в оперение и знаки разрушения и изгнания – в острие.

То была последняя стрела из двадцати; и теперь все они стали зачарованным оружием великой силы – против меньших мертвых, по крайней мере. На то, чтобы заклясть все двадцать, у Сэма ушло два часа, и он слегка утомился. Юноша понятия не имел, что большинство магов Хартии потратили бы на это почти весь день. Магическое воздействие на неодушевленные предметы всегда давалось Сэму на удивление легко.

Принц работал, устроившись на сухом конце полузатопленного бревна, что торчало из речушки. На взгляд Сэма, речка была что надо: по меньшей мере пятнадцати ярдов в ширину, очень глубокая и очень быстрая. Ее, конечно, можно пересечь по бревну, а потом еще по двум крупным камням, перепрыгнув с одного на другой, но Сэм надеялся, что мертвые на это не способны.