Абордаж

На мониторе была вся ее команда, мертвая. Сначала подумала, что возможно это взрывная волна. Однажды холодной зимней ночью, когда они с Сарой, словно маленькие взломщицы, рылись в лаборатории отца, им попались совершенно ужасные снимки. Они были сделаны после того, как в скай-рейсере произошла поломка, в результате которой погибли два пилота и инженер. То, что осталось от этих трех женщин, неделями снилось ей в кошмарах.

Но нет, изображения на экране не были результатом несчастного случая, постигшего шаттл. Нет, экипаж был убит. Жестоко, беспощадно, зверски убит. Не было ни сантиметра в интерьере шаттла, который не был окрашен кровью. На их телах были зазубренные раны. Она не могла долго смотреть на одно изображение, поскольку желудок начинал бунтовать.

Ее взгляд остановился на последнем изображении. Два окровавленных пальца и грязный рисунок на стене рядом с ними. Кровью были нацарапаны только четыре буквы. К-И-Б-О.

Камила посмотрела на Сару.

— Не может быть, чтобы это сделали киборги.

— Согласна. Они убивают чище и быстрее.

— Да, и они не психопаты, — ответила Камила. — Это император пытается их подставить.

— И подстрекает к тому, чтобы поддержать его дерьмовую войну против них, — сказала Сара и прокрутила еще несколько изображений, пока на экране не появился их отец. Она коснулась его лица, и он заговорил.

— Смерть экипажа моей дочери была варварской, — гневно заявил их отец. — Эти киборги — изгои еще раз доказали, что они представляют угрозу для нашего общества, для всего живого на Кирсе. Императора критиковали за суровый приговор киборгам и их гражданским пособникам, но это нападение на мою дочь доказало, что он был прав в своей оценке опасности, которую они представляли.

Камила встретилась взглядом с Сарой, когда их отец покачал головой и, казалось, был переполнен эмоциями.

— Я уже потерял одну дочь и не хочу терять еще, — он протянул цифровую рамку с изображением Камилы. — Я предлагаю денежное вознаграждение за возвращение моей похищенной дочери, Камилы. Ее биометрические данные и другие подробности можно узнать по адресу, отображающемуся сейчас на экране. Ее корабль "Проказница" был захвачен киборгами и, скорее всего, находится под их контролем. В последний раз "Проказницу" видели…

Камила отвернулась от экрана, пока ее отец продолжал говорить. Она высвободилась из объятий Миско и направилась к столу с данными. Голограммы убегающих киборгов привлекли ее внимание. Эскадроны смерти, которые император посылал за ними, были ничто по равнению с наемниками, которые откликнулись на призыв ее отца. Предложенная им смехотворная сумма денег привлечет самых худших наемников — кровожадных, неумолимых, которые ни перед чем не остановятся, чтобы ее найти.

Сколько невинных людей погибнет из-за нее? Сколько киборгов будет поймано? Сколько семей киборгов будет поймано и замучено?

Позади нее Сара попросила всех покинуть комнату. Миско сжал ее плечо и поцеловал в щеку, от этого нежного прикосновения ее тело наполнилось тоской. Когда он от нее отошел, она почувствовала себя опустошенной, холодной. Я не могу остаться.

Словно прочитав ее мысли, Сара оттащила ее от стола и обняла. Задыхаясь в объятиях сестры, Камила расплакалась.

— О, милая, — нежно произнесла Сара и осторожно покачала ее. — Все хорошо. Все будет хорошо.

— Не будет, — всхлипывала Камила. — Ты же знаешь, каков наш отец, когда что-то задумает. Он не остановится, пока я не вернусь на Кирс. Чем дольше я буду отсутствовать, тем сильнее император сможет вцепиться в него когтями. Шуй будет использовать его для манипулирования другими, чтобы заручиться большей поддержкой.

— Знаю, — Сара осторожно толкнула ее в спину и убрала волосы с глаз Камилы. — У нас еще есть маленькие спасательные капсулы с твоего корабля, если…

Камила с трепетом вдохнула и вытерла лицо.

— Могут ли они выследить меня здесь?

— Нет. Я позабочусь об этом.

— Сколько времени мне понадобится, чтобы вернуться на Кирс?

— Несколько дней, — неуверенно ответила Сара. — Нам придется найти способ замаскировать тебя от радаров. Не хочу, чтобы тебя засекли космические пираты.

— Сколько времени тебе для этого нужно? — Камила молча молилась, чтобы это было больше, чем пара часов.

— Недолго, — осторожно сказала Сара. — Максимум два-три часа.

Камила сглотнула.

— О.

— Тебе не обязательно улетать сегодня, — Сара положила обе руки на плечи Камилы. — Можешь пару дней переждать. Побудь с ним. Со своим киборгом.

Камила покачала головой.

— Нет. Чем дольше я остаюсь, тем труднее будет уйти.

— Ты…? Я имею в виду… — вздохнула Сара. — Ты его любишь?

Камила снова начала плакать и призналась:

— Я не знаю, что такое любовь. Я никогда никого не любила, кроме тебя, Уиллы и наших родителей, — она снова протерла глаза. — Все, что мне известно, это то, что мысль о том, что я уеду и больше никогда его не увижу, заставляет меня жаждать смерти.

— О, милая! — Сара крепко обняла ее. — Я думаю, что отказ от своего счастья из-за осознания, что это единственный способ сохранить его в безопасности — это и есть любовь.