Абордажная доля

— Напротив, я желаю, чтобы мое чудовище было бодрым и деятельным, так что пойдем-ка мы купаться, — сообщил весело и, подхватив рыжую с постели, закинул на плечо.

Сопротивляться она не стала, только подперла голову ладонью — я почувствовал острый локоть чуть пониже лопатки — и задумчиво поинтересовалась:

— Ты меня всегда так носить собираешься? Не подумай, что я категорически против, вид отсюда открывается неплохой, но так, интересуюсь для общего развития.

— Нет, я явно создал чудовище! Она меня теперь еще и за задницу хватает. — Я опять засмеялся.

— Тебе можно, а мне почему нет? И ты не ответил.

— Ну, тогда напоминаю для особо забывчивых: ты — моя законная добыча, как хочу, так и таскаю. Могу вот даже за ногу вниз головой, надо? — спросил я и сжал ее голень, делая вид, что действительно собираюсь поднять.

— Ай! Нет! — Взвизгнув, она вцепилась в меня обеими руками.

— Не брыкайся, о стенку ударишься, больно будет, — предупредил я.

Алиса прониклась и притихла, позволила мне спокойно отнести ее в ванную и приняться за мытье. Я, конечно, понимал, что дразню себя и стоило бы оставить рыжую в одиночестве, но… любоваться, скользить ладонями по ее коже, ощущать тепло ее тела — это было слишком приятно, чтобы я мог отказать себе в таком удовольствии.

А еще приятно было поухаживать за ней — хоть такую малость, если с цветами и прочими традициями не вышло. Все же это совершенно особенное удовольствие, которого я также давно был лишен, — в, казалось бы, незначительных мелочах помогать дорогому человеку, проявлять нежность не чувственную, в постели, а… бытовую, что ли. Мне нравилось ощущать, что она — такая маленькая, хрупкая, изящная — вот тут, в моих руках, слепо доверяет, цепляется за плечи, улыбается. Нравилось нить ответные чувства — удовольствие, нежность, отголоски страсти… Кажется, смесь этих эмоций имела все шансы стать для меня наркотиком.

Намылить себя девушка позволила с большой охотой, а вот дальше все опять пошло не так, как планировалось. Потому что желание разгорелось в ней очень быстро, затмив все прочее. Алиса приникла ко мне всем телом, потерлась, оглаживая ладонями плечи, дотянулась губами до подбородка, провела языком вдоль кадыка…

Выдержки предсказуемо хватило ненадолго, и я, с удовольствием поддавшись на провокацию, стал жадно целовать приоткрытые губы и прижимать к себе податливое стройное тело. Потом притиснул ее к стене, завел руки над головой и прошипел:

— Лисеныш-ш, я же не сдержусь, и тебе будет больно! Ну зачем?

— И я не понимаю, зачем тебе сдерживаться, — насмешливо отозвалась она.

Мыльная скользкая ладошка проворно освободилась из некрепкого — боялся причинить боль — захвата, скользнула по моей груди вниз, на живот, очертила кончиками пальцев пупок и, спустившись ниже, вырвала из моего горла рваный вздох.

— Я, может, как практик и не очень, но теорию-то знаю хорошо. Физиологию там, анатомию, — проворковала она, легонько касаясь губами горла и ключиц попеременно. — Было любопытно выяснить детали, опять же я надеялась, что когда-нибудь найдется достаточно отважный рыцарь, который не убоится моих домашних драконов, вот и выпадет случай проверить теорию на практике. Ну и, кроме того, я же обещала изучать тебя! Можешь считать, что это тоже эксперимент. Сравнение реакций с теоретической моделью…

— Лучше молчи! — нервно усмехнулся я и, осторожно прихватив ее одной рукой за горло, закрыл рот поцелуем.

Как там было в пословице про чертей в тихой гавани?.. А, черт, да какая разница!

В итоге из ванной мы, завернутые в полотенца, вышли далеко не сразу. Причем Алиса была весела и игрива, а я — сильно ошарашен, но достаточно благодушен и, чего уж там, доволен, как вообще может быть доволен жизнью мужчина в нежных и шаловливых женских руках.

Я увлек свою добычу на кухню. События последних часов пробудили зверский голод, а пропитанием я озаботился в первую очередь, заранее. Не изменил привычным полуфабрикатам из разряда «просто разогрей», закупил здоровенную упаковку витаминного концентрата, который мой организм потреблял в качестве топлива, и прочее, по мелочи.

Пока обед готовил сам себя, я уселся на высокий стул, с показательно строгим видом привлек Алису в объятия, обхватив руками за талию, а коленями слегка сжал ее бедра. Ладони девушки медленно, словно в задумчивости, огладили мои плечи и грудь, но на этот раз на провокацию я не поддался и велел решительно, даже слегка нахмурившись:

— Ну давай, рассказывай.

— Я? — Она явно озадачилась. — По-моему, это ты обещал рассказать про «Тортугу» и все прочее!

— Это обязательно, но для начала все же объясни мне, лисеныш, кто тебя за это время подменил? Была дрожащая робкая девица, а тут вдруг — бац! — и развратная соблазнительница.

— Тебе не нравится? — смущенно и настороженно уточнила Алиса.

— Меня устроил бы любой вариант, в котором ты от меня не шарахаешься, — отмахнулся я легко. — Но внезапность перемены вызывает вопросы. Я ошеломлен, если честно.