Абордажная команда Белвела

— Акулу мне в глотку! Двести тысяч! — выругался Фрэнсис. — Пока останешься на корабле. Смотри никому не проболтайся.

— Я — могила! — заверил его парень.

— Смотри у меня, — пригрозил Фрэнсис, — ладно, пока гуляй. Хотя нет, бери швабру и драй палубу.

Фаскол вздохнул и присоединился к другим морякам. Тем временем команда увеличилась еще на двенадцать человек. Фрэнсис довольно кивал и расхаживал кругами. Пока все шло по плану, и беспокоило только одно: что случится, если пираты откроют никчемность капитана как в морском деле, так и в обычной драке?

Глава 22. Фрэнсис на улицах Порт-Стена

Раздался взрыв, по стенам пошли трещины, осыпалась штукатурка. Едкий дым вперемешку с горячим паром и пылью заполнил лабораторию. Первым из помещения выбрался Ян Ван Ремм, отплевываясь и откашливаясь. Глотнув свежего воздуха и оглядевшись, осознал, что выбрался один. Помялся на пороге, и уже хотел было возвращаться за другими, как ему навстречу вылетел Панагам, хватая ртом воздух.

— Определенно, почти получилось, — проговорил он, тяжело дыша.

— Где Дин!?

Панагам соскреб с языка штукатурку и оглянулся:

— Чертов сопляк, — процедил он сквозь зубы.

Послышался кашель, тяжелые шаги, из клубов черного дыма на свет выбрался Дин. Он свалился на пол, и пополз, надрываясь от кашля, а слезы текли ручьями, размазывая грязь по лицу. Дин перевернулся на спину и тяжело задышал, наслаждаясь чистым воздухом.

— Клянусь всем несотворенным, мы были близко! — воскликнул Ян.

— Очень близко, — подтвердил Панагам.

— Где-то была ошибка, — сказал Дин, вытирая слезы и стряхивая с волос грязь и пыль.

— Согласен, — откликнулся Ян, — надо меньше селитры, я так думаю. Идем же, теряем время!

Алхимики вышли из дома, и Ян запер дверь. Из щелей заструился дым.

— Сколько времени мы уже не спали? — спросил Дин.

— День… или два, — ответил Панагам.

— Нет, — задумался Ян, — когда мы начали, было утро? Или вечер? С тех пор прошло дня три, кажется.

— Может, и правда поспать? — предложил Дин.

— А меня взрыв порядочно взбодрил, — проговорил Панагам, — теперь не усну, да и вертятся в голове формулы… записать бы.

Они остановились у лавки, и Ян зашел внутрь. Навстречу ему выбежала Бонни, встревоженная поднявшимся шумом.

— Скорее, неси бумагу! — Ян Ван Ремм стряхивал с полок в сумку многочисленные мешочки, пузырьки и коробочки. Едва Бонни притянула ему кипу чистых листов, как он чуть ли не выбежал на улицу, хлопнув дверью и потрясая мешком.

— Засыпаю на ходу, — пожаловался Дин, когда они вышли на широкую улицу, полную разношерстного сброда, что со всего света съезжается в Порт-Стен, город, где не действуют королевские законы, а царят пиратские обычаи.

— Слабак, — сказал Панагам.

— Вот поэтому я и не хотел с тобой работать! — не выдержал Дин.

Алхимики прошли еще несколько миль по грязным улочкам Пираты косились на них, но трогать не решались. Вторая лаборатория Яна выглядела совсем по-другому. Это был ничем не примечательный деревянный домик, таких кругом предостаточно. Два этажа, крыша из дранки, обшарпанные стены и рассохшаяся дверь.

— А мы не сгорим? — скептически поинтересовался Панагам.

— Будем осторожнее, — ответил Ян, отпирая замок.

Внутри оказалось пыльно и светло, стоял низкий стол и пара стульев, а в следующей комнате располагалась лаборатория. Панагам разложил схемы, а Дин развел огонь в алхимической печи и взялся протирать колбы.

Небо затянули темные тучи, грозно опускаясь над морем. Началась сильная качка. Хауэлл коснулся пера, задумался. Жирная клякса, воспользовавшись рассеянностью пишущего, упала на лист.

Единственное место на свете, где канцлер был бессилен, находилось на пиратском острове Порт-Стен, но именно там необходимо было действовать.

Хауэлл достал из стопки новый лист, но слова не складывались в предложения, писалось вязко и трудно, и он бросил это занятие. Обтер пальцы от чернил, и задумчиво поглядел на статуэтку короля Теадора Третьего, облупившуюся от времени.

Сэр Дайтоб получил в командование Семнадцатый флот Его Величества и погоны контр-адмирала. Двадцать два корабля подошло к Порт-Стену, оставшись, однако, на безопасном расстоянии от острова. Хауэлл рассердился от одной мысли, что на свете есть такое ужасное место, где царит беззаконие. Будь его воля, он бы отправил туда весь королевский флот и сравнял город с землей. Но Короне было выгодно каперство. Даже самопровозглашенный губернатор Порт-Стена, который презирает любые законы, кроме своих — в прошлом был пиратом и состоял на королевской службе.

Курс на остров был закрыт для правительственных кораблей. Те, кто заплывали в эти опасные воды по вине штурмана или по какой-то другой причине, немедленно бывали атакованы и разбиты. Хауэлл раздумывал, что, ежели выйдет уничтожить последнее пристанище морских разбойников, проклятый Порт-Стен, то можно будет покончить с пиратством раз и навсегда.