Абрис. В паутине под лестницей

Ей было двенадцать, когда она впервые самостоятельно пошла в парикмахерскую и выбрила виски. Молча. Дядя Толик ушел не из-за них, но Кора надеялась, что это стало не последней причиной.

К тому моменту, когда Лиза вышла замуж в третий раз, девочка стала носить экстравагантные наряды, обязанные напоминать всем о хобби ее отца. Конечно, вслух Кора предпочитала это не произносить. Поступки говорили сами за себя. Она была дочерью Романа Сонина – и никого другого.

Третий брак продлился дольше второго. У бухгалтера Петра Семеновича ушло два месяца, чтобы узнать, что у его новоиспеченной супруги есть дочь, скрывавшаяся по гостям, и еще три года – чтобы понять, что он не тянет аппетиты семьи.

Последовал развод, от которого Лиза Сонина оправилась на удивление быстро. Она даже не плакала, загружая анкету на сайте знакомств. Как известно, опытный охотник всегда держит ружье под рукой.

Безденежье вынудило их уехать в Чеховск, маленький город на границе двух областей. Лето здесь длилось в два раза дольше, чем дома. Из достопримечательностей – скучнейший памятник игле и кинотеатр под открытым небом. Чеховск был идеалом законсервированного сознания, тут ничего не происходило и не менялось с самого дня основания.

Кора смогла смириться. С переездом, с потерей друзей, шансом поступить в хороший институт и найти нормальную работу. Следить за главным ребенком ее жизни – чем не работа?

Да, Кора любила свою мать. Возможно, потому что, кроме нее, любить ей больше было некого.

Первые недели Лиза не вылезала из ноутбука. Когда очередная цель оказалась на крючке, Кору вежливо попросили съехать. Наличие шестнадцатилетней дочери старило любую женщину, а Лиза хотела добиться определенной легкости в образе.

– Это временно, милая. Он влюбится, и я немедленно расскажу о тебе, – щебетала мама, распихивая ее вещи по чемоданам. – Ты ведь у меня взрослая? Сможешь о себе позаботиться?

– Конечно, – устало соглашалась Кора, до этого момента не жившая самостоятельно ни дня.

Спорить было бесполезно. На другой стороне преимущество – слезы. Не всем женщинам доставался талант плакать по желанию, но Лиза овладела им в совершенстве.

Напоследок она выделила из сбережений небольшую сумму и посоветовала дочери скорее найти работу. И, конечно, купить другую одежду, в которой будет не стыдно представить ее новому ухажеру.

Кора сомневалась, что увидит этого человека раньше, чем они подпишут брачный договор, но ничего не сказала. Когда подошел срок переезда, она увидела на столе местную газету, а в ней колонку объявлений. И одно из них явно выделялось на общем фоне.

3

Теперь Кора могла позволить себе немного расслабиться. Чеховск оказался настолько непопулярен у путешественников, что даже бесплатное жилье здесь не пользовалось спросом. Какая удача!

Кора горько вздохнула. Что ж, прежде чем пойти исследовать общагу, стоило разобрать гардероб. А он у Коры был выдающийся. Из всех известных недостатков ее мать не могла похвастаться разве что жадностью.

Одежда и игрушки покупались в промышленных масштабах. И когда Кора решила отбросить навязанные рамки стиля, Лиза без вопросов выделила крупную сумму на покупку платьев в фирменном магазине для неформалов. Если подумать, даже ее бесчисленные браки и романы являлись своеобразным способом прокормить семью. И единственным ей доступным.

Со вздохом Кора приступила к распаковке. Куча времени ушло, чтобы просто втиснуть все разнообразие цветов, форм и текстур в этот жалкий крохотный шкаф. Он так и остался стоять с приоткрытыми створками, а из образовавшейся щели выглядывали волнистые края юбок, точно язык голодного моллюска.

Из оставшихся чемоданов Кора собрала в углу горку, а над ней повесила фотографию. С нее на девушку смотрел отец. Грузный мужчина, облаченный в латы и вооруженный турнирным копьем. Столько падать с лошади, ломать кости от ударов вражеского меча, чтобы умереть от тромба в сердце. Ужасающая несправедливость.

Кора поцеловала фотографию и вышла в коридор.

Все соседи прятались по комнатам. Было тихо. Наверху шаркали ноги в тапочках, но и только. В конце коридора находились душевые, и девушке сразу захотелось оценить масштаб бедствия. Толкнула дверь с расписанием подачи горячей воды, включила свет и заглянула внутрь.

Сырое помещение. Несколько душевых кабин с занавесками, треснувшие раковины. Однако и тут царила чистота, граничащая со стерильностью.

Кора двинулась дальше. Спустившись вниз, отметила, что консьерж покинул пост. Маленькая кухонька поразила наличием каменной печки, спокойно соседствующей с микроволновкой. Задний двор, больше и просторнее переднего участка, украшала беседка. Симпатичная. Вдоль ограды росли розовые кусты.

Кора села на скамейку. Огляделась. Каменная стена в человеческий рост резко контрастировала с унылым зданием общаги. Она была из другой эпохи, куда более романтичной.

Немного посидев под укрытием покосившейся крыши, девушка вернулась внутрь и почувствовала контраст еще сильнее. Снаружи бурлила жизнь, гудели автомобили, слышались людские голоса – а здесь? Прохладно и тихо, как на дне пересохшего колодца.