Абсент

Главным подозреваемым, конечно, уже давно была полынь. Еще в 1708 году в книге «De Veneris» («О ядах») Йохан Линдестолоф, ссылаясь на свой личный опыт и опыт своего коллеги Стензелиуса, недвусмысленно сообщал, что продолжительное употребление полыни вызывает «серьезное повреждение нервной системы». К концу XIX века активный компонент полыни наконец привлек более пристальное внимание ученых. В 1900 году немецкий химик Земмлер вывел правильную структуру туйона, хотя сначала он назвал его танацетоном, так как исходным экспериментальным материалом было масло пижмы. Оказалось, что это вещество идентично туйону, выделенному Валлахом, другим немецким химиком. Туйон встречается во многих растениях, но название свое он получил благодаря присутствию в эфирном масле, которое можно дистиллировать из Thujaoccidentalis (белого кедра) и других хвойных деревьев группы туи восточной. Есть он и в некоторых столовых приправах и идентичен не только танацетону пижмы, но и сальванолу шалфея.

В 1903 году доктор Лалу определил, что туйон в немалой степени ответственен за воздействие абсента, установив его родственные связи с другими экстрактами, например с экстрактами пижмы, шалфея, иссопа, фенхеля, кориандра и аниса. Туйон — терпен, близко родственный камфаре и ментолу, который очень сильно напоминает запах чистого туйона. Мазь для растираний и ингаляций против простуды «Vicks» наряду с другими терпенами содержит и туйон. Активный компонент марихуаны тетрагидроканнабинол (ТГН) так же относится к группе терпенов, как и миристицин, содержащийся в мускатном орехе. Многие другие компоненты абсента, которые в достаточной концентрации тоже вызывают конвульсии и эпилептические припадки, содержат свои собственные терпены, например иссоп (пинокамфон) и фенхель (фенханол).

Сегодня туйон относят к классу конвульсивных ядов. К началу Первой мировой войны ученые достаточно подробно описали его воздействие на нервную систему, но причины этого воздействия все еще не знали. Он вызывает возбуждение автономной нервной системы, за которым следуют потеря сознания и конвульсии. Непроизвольные и интенсивные сокращения мышц вначале имеют клонический характер (быстрые и повторяющиеся, с расслаблением между приступами), а затем переходят в тонические (продолжительные и неослабевающие). Большие дозы туйона вызывают припадки, а потом — и смерть. Конвульсии, намеренно вызванные при помощи камфары и туйона, изучали в 20-е годы XX века как модель эпилепсии, а до изобретения электрошоковой терапии применяли при лечении шизофрении и депрессии.

А теперь, держа в уме свежий, хвойный, отгоняющий моль, стимулирующий ум запах камфары, туйона и других терпенов, рассмотрим случай Винсента Ван Гога.

Винсент Ван Гог (1853-1890) давно уже мифологизирован как важнейшая часть существа, с которым мы встретились в седьмой главе, «богемного чудовища конца XIX века, аристократического карлика, который отрезал себе ухо и жил на острове Южных морей». На самом деле Ван Гог далек от богемности — он был глубоко религиозным и одиноким человеком, жил среди бедняков, пытался помогать им и получал за свои труды лишь удары в челюсть. Тем не менее он, в конце концов, стал одной из самых ярких жертв абсента.

Не пытаясь ухватить реальные зрительные впечатления, Ван Гог просто помешался на выразительных и чисто символических качествах цвета, проложив, таким образом, дорогу экспрессионизму. В картине «Ночное кафе», например, с ее искаженной перспективой и преобладанием зеленых и желтых оттенков, он, по его собственным словам, «пытался выразить силы тьмы, обитающие в грязном кабачке, при помощи малахитового и мягкого зеленого оттенка в духе Людовика XV, контрастирующих с желто-зеленьм и резкими сине-зелеными оттенками, и все это в атмосфере, напоминающей печь дьявола или светлую серу». Говорят, что Ван Гога пристрастил к абсенту Тулуз-Лотрек. В 1887 году тот нарисовал пастельный портрет Ван Гога, перед которым стоит стакан абсента. В том же году Ван Гог нарисовал натюрморт «Абсент», где изображены стакан абсента и графин с водой. В «British Journal of Addictions» [87] У. Р. Бетт рисует зловещую картину питья абсента и его предполагаемого воздействия на творчество Ван Гога. О сгущенности стиля в духе Марии Корелли можно судить по включенному в рассказ портрету Тулуз-Лотрека:

Какой-то сатир, карлик с гигантской головой, огромным толстым носом, отталкивающими алыми губами, черной густой бородой, злобным близоруким взглядом… опирается на крошечную трость. Символ мерзости и разложения, он стоит около мусорного ящика, отравляя ночь своими миазмами. Он садится за мраморный столик, и его бравурно приветствуют те, кто растратил свою жизнь, а теперь позволяет жизни растрачивать себя; те, кто пьет абсент с безнадежной надеждой. Зеленоглазая фея поработила их умы, украла души. Он пачкает ночь грязной и непристойной руганью, символ мерзости и разложения.