Абсолют

Еще один щелчок пальцами и, совершив кувырок в воздухе, на пол террасы приземляется мужчина-стригой. Это подвид одержимой и быстро развивающейся нежити, питающейся исключительно свежей мертвечиной.

Я указал мужчине на второй свободный стул за нашим столиком и добавил.

— Франц Брант, вождь племени трупоедов. Неофициальный Король Нищих всей Франции. Владелец сети полубесплатных клиник-хосписов.

— Мисье Голд, я….

— Сядь! Или убью тебя сейчас и буду разговаривать с твоим замом.

У меня нет времени на долгие беседы. Франц глянул на Элеонору и та едва заметно кивнула, морща нос от специфического запаха исходящего от трупоеда.

Еще один щелчок пальцами и к нам присоединилась Анна Гутенберг, вождь северного племени русалок и сирен. Дамочка, погрязшая в пороках! Вспышка телепортации вытащила сию даму аж из-под двух любовников сразу. Как ни странно, ей тоже было глубоко наплевать и на Тот Гермеса, и на меня лично. Всё, что Анна ценила в жизни, по ее мнению, можно было делать и в постели — есть, пить, заниматься любовью и читать интересные книги. Она и кригером-то стала, только ради того, чтобы подольше оставаться красивой и желанной мужчинами.

Похожие истории были и у четырех оставшихся вождей племен кригеров. Густав-горгулья обрек свое племя на вымирание, отказавшись принимать в племя новую кровью. Милошь Драгичь из Словении, представитель племени кригеров-перевертышей, ограничивал численность в восемьдесят особей и отказывался ее увеличивать, так как фактически именно эта группа и контролировала всю его страну в реальном мире Земли.

Вождь Говард Болейн, оборотень-драконид из Великобритании, в прямом смысле, вовсе сожрал почти всех своих сородичей. Это особенность их вида! Родная «кровь и плоть» манит их сильнее всякой наркоты.

Последний вождь племени кригеров — темнокожий Анатау Реконгуку родом с Сомали. Он старейший из кригеров и единственный, кто видел живых Учителей кригеров. Тех самых, кто привел их вид в мир Земли. Всё его племя — это его семья в две сотни человек, живущих пиратством в водах у побережья Африки. Старый Анатау, несмотря на добрую улыбку, был людоедом-рыболюдом. То есть оборотнем морского типа. И владел он тем самым легендарным «Летучим Голландцем» — плавучей деревней кригеров.

Эх! Мне бы с улыбчивым Анатау отправиться на Дьявольскую Регату, но уже не судьба. Завтра, после маскарада, я отправлюсь на встречу к богам. А это путь в один конец.

Темнокожий старик с такой ласковой улыбкой смотрел на собравшихся, что у всех мороз по коже пробегал. Уж больно силен Анатау. Он единственный не стал спрашивать зачем я собрал в одном месте всех пока еще живых вождей кригеров.

Взяв со стола ложку, я постучал ею по бокалу, привлекая внимание. А то эти игры в угрожающие переглядывание мне уже порядком надоели.

— Скажем прямо, господа людоеды. Вы все мне не нравитесь! Вы сожрали всех представителей пятой Битвы за Будущее мира Земли. А за последний век, еще и перебили всех Защитников Воли Мира. Я могу убить вас всех! Вообще всех кригеров, всю расплодившуюся дикую нечисть и даже недобитых Зараженных в Изнанке.

Элеонора недовольно фыркнула. Ее слова так и сочились ядом.

— А не надорвешься?

— Элеонора Камбер, — произнес я имя девушки, используя древнюю магии Смерти, наложив на слова ту самую смерть.

Девушка в прямом смысле слова перестала существовать, осыпавшись прахом прямо на стул. Используя силу рекурсии, я заставил прах собраться воедино, и перепуганные вожди племен кригеров наблюдали за тем, как за минуту равное по силе им существо было убито и возрождено.

— Элеонора Камбер…

— Элеонора Камбер…

— Элеонора Камбер…

Я убил ее четыре раза, прежде чем ее воля не сломилась. А в глазах лозунг: «Умру, но не сдамся без боя» сменился на: «Да как тебя земля-то носит!». Видя, как утихает возмущение вампирши, Анатау всё с той же улыбкой повернулся ко мне.

— Молодой человек. А меня так же убить сможете?

— Могу, но вам-то это зачем?

— Она вампир, — старик, не стесняясь, плюнул в ту сторону, где сидела Элеонора. — А они всякие штучки проворачивать могут. И прахом меня не удивишь! Я уж всякого насмотрелся за свою жизнь. Разок даже попробовал вкус плоти твари, возомнившей себя морским богом.

Анатау сглотнул слюну, вспоминая явно что-то хорошее и непременно вкусное. Все сидящие за столом кригеры уловили его эманации удовольствия.

Вместо ответа старому людоеду, я убил всю их честную компанию и попив кофе в тишине, возродил их. Еще минуту слушал отборный мат на семи языках о том, что они думают о посмертии и ощущениях того, как сосуд души разрушается под действием агрессивной среды астрала. Они пережили смерть! Реальную смерть! Редкий и крайне ценный опыт, которым эта группа людоедов теперь охотно делилась друг с другом. Теперь их объединял совместный опыт посмертия и мое присутствие тут в роли судьи.

— Анатау, — обратился я к старику. — Вы единственный из собравшихся, кто видел Учителей живыми.

— Д-да, — судя по удивленным, вытянутым лицам этой информацией старик ни с кем не делился. — Я принимал свое семя силы из их рук.