Абсолют (СИ)

Сначала Адам хотел что-то вежливо объяснить этому парню, но когда начал говорить, сказал он совсем не то, что собирался. Адам слышал свой голос как будто бы со стороны, и голос этот был страшным.

— Ты полагаешь, что способен быть руководителем?

— Да не, зачем. Пусть будет честное голосование. Пусть сейчас каждый напишет на бумажке имя того, кто, по его мнению, будет лучшим руководством, а потом мы посчитаем голоса и выберем.

— Ради бога. Приступайте. Бумажки с именами можете отдавать профессору Арму.

Команда недовольных навесила на лица довольные ухмылки и быстро начала чиркать что-то на листах бумаги и отдавать эти листы Арму. Через двадцать минут, когда последний студент отдал бумажку профессору, Адам, всё так же действуя в каком-то тумане, подошел к Арму и попросил:

— Дайте, пожалуйста, сюда эти бумаги.

Профессор протянул небольшую стопку тетрадных листов Адаму, после чего последний бросил листы на пол, вытащил из-за пояса бластер и направил луч на листы. Ошарашенные студенты смотрели, как в течении пяти секунд кипа бумаг превратилась в пепел. После чего Адам повернулся к ним, и сказал:

— Вы, видимо, плохо поняли, что произошло. Проясню ситуацию. Вы все — вне закона. Невиновные преступники. Живые трупы. «Одиннадцатый отряд», который сбросил на «Абсолют» бомбу, не имел приказа об аресте кого-либо. У них был приказ об уничтожении всех вас. По чудесной случайности вы выжили. Но вы всё равно все были бы убиты, если б не я, Ева и профессор Арм. Я не имею права отнимать жизнь, которую не давал. Но в данном случае — вы все, абсолютно все, обязаны нам троим самым дорогим, что у вас есть — этой самой жизнью. И сейчас вы хотите выбрать нового лидера, который поведёт вас разбирать завал — на верную смерть. Чтобы выжить, мы должны узнать правду, причину наших приговоров. Тогда мы сможем придумать, что делать. Любой, кто выйдет отсюда наружу, ставит под угрозу жизни всех оставшихся. Поэтому я не могу позволить вам выйти отсюда. Любой, кто пойдёт против моих приказов — умрёт. Сразу, на месте. Хотите проверить? Валяйте. Мне своя жизнь дороже, чем ваши.

Настала тишина. Арм одобрительно качал головой, Адам молча стоял, повернувшись к толпе, и взгляд его голубых глаз из сострадающе-ласкового превратился в пронзительный, ледяной, видящий насквозь и угадывающий мысли того, в кого упирался. Горстка «отчаянных» первая подошла к Арму и попросила новые тетрадные листы. Адам понял, что победил.

* * *

Новости Евы и Яна весьма радовали: Ева взломала все замки, кроме одного. Последнее вызвало удивление Адама, однако виду он не показал, и знаком попросил продолжать. За дверьми находились комнаты. Была найдена кухня, компьютерный кабинет, химическая лаборатория, медкабинет, а так же комната-склад, где было очень много различных деталей, трубок, толстых листов железа из нержавейки, кусков различных материалов, инструментов… Стояло даже три старых холодильника. С помощью семерых студентов-«протестантов», которых заставили помогать, во всех комнатах была протёрта пыль, заточены ножи, почищена и вымыта посуда, собраны кровати для всех, холодильники починили и перенесли в кухню… Осталось всего ничего — найти продукты. В поисках прошло шесть часов, — сухофрукты, консервы, мука и крупы нашлись в комнате номер два, в больших двухсоткилограммовых мешках.

Адам привел компьютеры сорок второй комнаты в порядок, предварительно удалив или поставив пароли на всю ту информацию, которую не стоило показывать никому.

Настало время выслушать версию происходящего от профессора Арма. Собрав восьмерых своих подопечных в круг, Арм, под внимательным взглядом Адама, начал рассказ.

* * *

— В общем, началось это в две тысячи сто семидесятом году. Я, тогда ещё совсем пацан, мечтал стать физиком, химиком, врачом, — не важно в чём, но обязательно профессором. Мать и отец постоянно орали на меня, доказывая, что это не профессии, что ими невозможно кормиться, но я всё равно по окончанию школы поступил на медфак. Шло время, я рос, учился, узнавал жизнь… Первый удар судьбы настиг меня тогда, когда я понял, что карьеру на этом поприще делать крайне сложно, а зарплата простого выпускника мединститута невелика — всего двести-триста долларов СГАРа. А я хотел роскошной жизни. Я хотел иметь огромное количество денег, хотел иметь любые возможности, хотел всего и сразу. Но желания очень редко совпадают с возможностями. Скорее всего, я бы так и умер никому не известным доктором-хирургом, если бы не сделка, предложенная мне лабораторией «L». В этой лаборатории, бывшей в то время всего лишь частной больницей, занимались платной трансплантацией органов, а так же заменой их механическими протезами. В целом, в мою задачу входило получать свои шесть тысяч, проводить операции и жить с закрытым ртом. Что я с радостью и делал, не задумываясь ни о чём. В этот момент судьба позвала меня вторично — я влюбился!