Абсолютная Энциклопедия. Том 2

– И как много в процентном отношении уже поддалось на эту пропаганду? – спросил Хэл.

– Процентов двадцать, – ответил Амид. – Вот почему по нашим расчетам выходит, что у нас нет надежды победить. Этого более чем достаточно для того, чтобы обеспечить пушечным мясом Иных в войне против нас. По существу, что двадцать процентов, что сто, уже не имеет значения. За этими двадцатью процентами стоит такое огромное количество людей, что, даже если их построить в шеренгу по двадцать человек, они будут двигаться на нас нескончаемым потоком. К тому же следует учесть их способность к естественному воспроизводству от поколения к поколению на тот случай, если война затянется надолго.

– Хорошо, Иные располагают людскими ресурсами, – заметил Хэл. – Но для того чтобы развязать широкомасштабную войну между мирами, необходимо еще кое-что. Тыловое обеспечение.

– Это так, – ответил Амид. – Поэтому у нас еще есть время. Но по расчетам экзотов эта война в любом случае неотвратима и наша гибель неизбежна.

Он смотрел Хэлу прямо в глаза.

– Теперь ты понимаешь это. Да, я знаю, еще десять лет назад такое вооруженное нападение одного мира на другой показалось бы ожившим кошмаром. Никто не отважился бы на подобное, учитывая огромные человеческие потери. Иных не волнует цена; их интересует только результат.

Хэл кивнул.

– Поскольку все обстоит именно так, – сказал он, – а в расчетах экзотов вряд ли можно надеяться найти какую-нибудь погрешность…

– Исключено, – заверил Амид.

– Так стоило ли вообще приходить ко мне? – закончил свою мысль Хэл. – По вашим словам, ни от меня, ни от вас ничего не зависит. При таких обстоятельствах мудрому экзоту ничего другого не остается, кроме как сдаться.

– В таком случае я, возможно, не мудрый экзот, – улыбнулся Амид, – несмотря на все мои морщины. Как я уже сказал, я волен теперь делать что захочу, и поэтому я могу позволить себе тешиться неоправданной иррациональной надеждой, что, когда Иные со своим харизматическим талантом вытащат из шляпы кролика, о существовании которого никто даже не подозревал, ты, возможно, вытащишь своего, столь же неожиданного для всех, умом я, конечно, понимаю, что эта надежда – сущий нонсенс, но думаю, я буду чувствовать себя гораздо лучше, если не перестану сопротивляться до самого конца, каким бы горьким он ни был. Так что я предпочитаю оставаться здесь по возможности столько, сколько смогу быть тебе полезен.

– Понимаю, – кивнул Хэл. – В каком-нибудь из твоих предков случайно не было дорсайской крови?

Амид рассмеялся:

– Я просто думаю, что могу пригодиться тебе, например, открыть тебе доступ к особой высоконадежной информации, хранящейся в информационной сети экзотов, которую они создавали и совершенствовали на протяжении веков. Если бы я мог организовать для тебя информационный центр прямо здесь, ты бы сам убедился, насколько ценными сведениями я мог бы тебя обеспечить.

– Я не сомневаюсь, – ответил Хэл. – Хорошо. Спасибо. Буду рад видеть вас снова.

Он встал. Амид поднялся вслед за ним.

– Мне жаль сейчас прерывать наш разговор, – сказал Хэл. – Но у нас еще будет время поговорить. А сейчас мне нужно встретиться кое с кем еще.

Хэл протянул руку к пульту в подлокотнике кресла, с которого только что встал, и вызвал Аджелу.

– Хэл. – Ее голос отчетливо прозвучал в комнате, хотя изображения на экране видеотелефона не появилось.

– Я хотел бы, чтобы Амид остался у нас, – сказал Хэл. – Мы не могли бы предложить ему что-нибудь подходящее для жилья?

– Если его устроит обычная комната для приезжих ученых, то нет проблем, – ответила Аджела. – Скажи ему, чтобы, как только выйдет от тебя, сразу свернул направо; я буду ждать его в первой же комнате.

– Спасибо вам обоим. – Амид вышел.

Хэл снова сел и нажал кнопку вызова. На этот раз на экране видеотелефона возникло лицо Чуни, старшего секретаря приемной.

– Чуни, где сейчас Блейз?

– Он сидит в отдельном салоне для отдыха неподалеку от причального дока.

– Он один?

– Да.

– Пришли его… нет, проводи его, пожалуйста, ко мне сам, ладно?

– Хорошо. Это все? – Чуни на экране видеотелефона выглядел несколько встревоженным.

– Все, – ответил Хэл.

Прошло несколько минут. Наконец дверь открылась, и Хэл встал с кресла.

– Вот мы и пришли, Блейз Аренс… – послышался голос Чуни, и в комнату вошел Блейз и вслед за ним секретарь. Он остановился сразу же за порогом, кивнул Хэлу и тотчас вышел, закрыв за собой дверь.

Блейз сделал три шага вперед и остановился. Высокий и сухощавый, он был одет в короткую черную куртку и узкие серые брюки, заправленные в сапоги. Его грубоватое, словно вырубленное из камня, лицо с пронзительными карими глазами под прямыми черными бровями изучающе смотрело на Хэла.

– А ты повзрослел, – произнес он.

– Такое случается, – отозвался Хэл.

Без каких-либо видимых причин на него вдруг накатило чувство горечи: стоящий перед ним человек совершенно парадоксальным образом оказался единственным, что осталось от его прошлого, единственным, кто связывал его с тем временем, когда еще были живы его учителя.