Абсолютная власть

– Болдуин умен. Многие люди могли бы пойти за ним. Ты уже год работаешь у нас. Если ты решишь остаться, то станешь компаньоном. Честно говоря, годовой срок был чистой формальностью, мы просто хотели убедиться, что ты нам подходишь. По истечении этого срока у тебя никогда не будет никаких финансовых затруднений, не считая расходов твоей будущей жены. Единственным твоим занятием будет ублажать Болдуина, расширять эту область бизнеса и приводить в фирму новых клиентов. Потому что, если смотреть правде в глаза, единственное обеспечение любого юриста – подконтрольные ему клиенты. Тебя не учили этому на юридическом факультете, но это самый важный урок, который тебе следует усвоить. Никогда, никогда не упускай этого из виду. Никакая рутинная работа не должна затмевать этот факт. Всегда найдется тот, кто может заняться рутинной работой. У тебя будет карт-бланш на расширение бизнеса. У тебя не будет никаких начальников, кроме Болдуина. Тебе не нужно будет следить за выполняемой для Болдуина юридической работой, это за тебя сделают другие. Так что перспектива не такая уж и пугающая.

Джек посмотрел на свои руки и увидел там лицо Дженнифер. Такое безупречное и совершенное. Он почувствовал сожаление от того, что обвинил ее в увольнении Барри Элвиса. Затем он подумал о том нудном времени, когда он работал общественным защитником. В конце концов его мысли обратились к Кейт, но быстро оборвались. И что у них было особенного, подумал он. Ничего. Он поднял глаза.

– Один глупый вопрос. Могу я продолжать заниматься юридической практикой?

– Если ты этого хочешь. – Лорд пристально посмотрел ему в лицо. – Значит, я могу считать, что ты согласен? Джек опустил глаза на меню.

– Котлеты из крабов, наверное, мне подойдут.

Сэнди пустил к потолку струю дыма и широко улыбнулся.

– Я обожаю их, Джек. Я чертовски их обожаю.

* * *

Двумя часами позже Сэнди стоял у окна в своем огромном кабинете и наблюдал за оживленной улицей; селекторное совещание подходило к концу.

В комнату вошел Дэн Кирксен; его тугой галстук-бабочка и хрустящая рубашка скрывали поджарое тело бегуна. Кирксен был руководящим компаньоном фирмы. Он имел власть над всеми, кто работал в учреждении, кроме Сэнди Лорда. А теперь, возможно, и Джека Грэма.

Лорд равнодушно взглянул на него. Кирксен сел и терпеливо ждал, пока участники селекторного совещания прощались с Лордом. Лорд отключил селектор и опустился на стул. Откинувшись на спинку стула, он закурил, глядя в потолок. Помешанный на здоровом образе жизни Кирксен слегка отстранился от стола.

– Что у тебя? – Глаза Лорда, наконец, остановились на худом, чистом лице Кирксена. Этот человек стабильно получал шестьсот тысяч долларов из доходов фирмы, но эта сумма была сущим пустяком для Сэнди Лорда, и он не скрывал своего презрения к руководящему компаньону.

– Нас интересует, как прошел обед.

– Может, будешь говорить начистоту? У меня нет времени разгадывать твои недомолвки.

– До нас дошли тревожные слухи, и затем Барри Элвис был уволен после звонка мистера Болдуина.

Лорд махнул рукой.

– Об этом надо помалкивать. Он с нами, он остается. И я потратил на него два часа.

– С учетом денег, поставленных на карту, Сэнди, мы, мы все полагали, что так будет лучше для фирмы, только ты мог произвести должное впечатление...

– Да. Я умею считать, Кирксен, и получше тебя. Я знаю толк в цифрах. Ясно? Ну так вот, Джек остается в деле. Если повезет, лет через десять он удвоит свои доходы и свои связи, и мы сможем с чистой совестью уйти в отставку. – Лорд оглядел Кирксена, который как будто таял под его взглядом. – Знаешь, он хваткий парень. У него больше мозгов, чем у любого из моих компаньонов.

Кирксен поморщился.

– Более того, он мне даже чем-то симпатичен. – Лорд поднялся и, пройдя к окну, смотрел, как десятью этажами ниже группа дошкольников, соединенных веревкой, пересекает улицу.

– Значит, я могу сообщить комитету, что результат положительный?

– Что хочешь, то и сообщай. Только помни: не вздумайте больше беспокоить меня по подобным вопросам, если это не является действительно важным. Ты меня понял?

Лорд еще раз взглянул на Кирксена и опять стал смотреть в окно. Салливан до сих пор не позвонил. Плохо. Он чувствовал, как его страна удаляется от него, подобно тому, как исчезали за углом дошкольники. Исчезли.

– Спасибо, Сэнди.

– Не за что.

Глава 9

Уолтер Салливан смотрел на лицо, точнее, на то, что от него осталось. На пальце открытой для взгляда ступни висела стандартная бирка морга. Пока сопровождающие ждали его снаружи, он тихо присел рядом с ней. Формальное опознание уже состоялось. Полицейские отправились составлять свои отчеты, репортеры – писать свои репортажи. Но Уолтер Салливан, один из могущественнейших людей своего времени, который, начиная с четырнадцати лет, превращал в деньги все, к чему прикасался, теперь внезапно почувствовал себя абсолютно обессиленным и опустошенным.