Абсолютная война

– Красавицы, – проговорила Сибара и непроизвольно придвинулась к птицам. – Я вас…

Щелчок клювом был обращен в пустоту, просто птица показывала, что не хочет, чтобы эта женщина к ней приближалась. При желании она могла бы серьезно ранить Сибару, но не стала. Коннозаводчица не дрогнула. И птица раздраженно, но вполне послушно повесила голову над ней, не повторяя атаку.

– Кормить, пока они выздоравливают от ран, придется мясом, – сказал Трол. – Но добавляйте примерно две лошадиные порции разваренного овса. Это снизит их агрессивность. Да, и не забывайте про воду, им нужно немного, но все-таки… нужно.

– Ты на самом деле сумеешь их приручить? – с удивлением спросил Крохан.

– Они нам пригодятся, – отозвался Роват. – Если не будут такими злобными.

– Мы состояние на них можем сделать, если… – Казалось, Сибара поет, она раскраснелась, она даже с противником по ту сторону стен готова была примириться, потому что в итоге получила этих птиц. – Если не окажемся дураками… Каким командам они подчиняются? – Деловито, словно она всю жизнь занималась фламинго, Сибара принялась готовить им обед.

– Никаким, кроме кнута и поводьев. – Трол снова сосредоточился. – Но разговаривать с ними все-таки стоит, у них сознание похоже на лошадиное. А лошади понимают интонации.

– Они у меня не только интонации научатся понимать. Они у меня скоро на дериб начнут курлыкать.

Воины вышли из конюшни. Вернее, из бывшей конюшни. Роват только головой покачал.

– Женщины, – подтвердил его ощущения Крохан. Потом повернулся к Тролу. – Что теперь?

– Покажите мне стеклянные шары.

Они спустились по скользким и полусырым ступеням в самую нижнюю часть замка. Впрочем, идти было недалеко, сделать слишком уж глубокие подвалы в Дотимере было невозможно, замок стоял на сплошной скале.

Тут в одном из закоулков, охраняемом завернутым в тулуп мальчиком с непомерным для него копьем, были сложены немаленькие, с полведра каждое, стеклянные шары. Большая их часть была обернута в сероватую, старую солому.

Трол постоял над грудой гладких, похожих на гигантские яйца стеклянных колб. Даже потрогал одну из них ладонью. Стекло было не холоднее, чем окружающие стены. И довольно толстым, с треть дюйма. Оно надежно удерживало ужасную магию Империи. Постояв так, Трол поднял голову и встретился взглядом с Кроханом.

– И ты еще переживал, что имперцев слишком много? – Ему почти удалось улыбнуться. – Даже если сюда съедутся все четыре стратега четырех континентов, мы можем чувствовать себя более защищенными, чем раньше.

– Ты хочешь сказать, э-э… что это оружие можно использовать при обороне замка? – поинтересовался Крохан.

Трол еще раз пригляделся к густому на вид, словно переваренный кисель, содержимому сосудов. Оно мрачно и как-то очень уж спокойно поблескивало через матовое, не очень чистое стекло. В нем была заключена сила, от которой Трол непроизвольно поежился.

– На месте имперцев я бы трижды подумал, прежде чем решился на штурм. Даже с учетом горцев здесь хватит холода, чтобы обратить в камень армию раза в три больше, чем их сейчас скопилось у Дотимера.

– Ты уверен? – спросил Роват.

Трол попробовал понять, сколько магических колб он видит перед собой.

– Ну, в общем, это мои догадки… Насколько я понимаю, это груз, снятый со всех семи птиц, что оказались в замке?

– И даже еще с десятка других, – отозвался Крохан. – Некоторые из птиц приземлились около стен и замерзли… в ледяном тумане. Ночью, когда туман поднялся в воздух, я приказал сходить и обчистить их седельные сумки. Летунов было много, в одном месте они заполнили четверть рва.

– Здорово! – Трол попытался сообразить, как лучше будет распределить эти шары по стенам замка. И как обучить людей ими пользоваться. – Нам необыкновенно повезло. – Он посмотрел на своих спутников повеселевшим взглядом. – Если только это не было предусмотрено самой Судьбой.

Глава 8

Возвращаясь в свою комнату, Трол сразу почувствовал что-то странное. Он даже не фокусировал свое внимание, он просто шел и был почему-то уверен, что это не угроза… Не явная угроза.

Комнату освещал камин, ни одного факела не было зажжено. А ведь обычно кто-нибудь оставлял в этом большом помещении хотя бы один факел, пусть даже всем в деревне было известно, что Трол умеет видеть в темноте почти так же, как и ясным днем. Трол нащупал рукой кинжал. И лишь тогда понял, как устал, как тяжело он управляет избитыми магическими молниями мускулами.

Кровать была застелена чистыми простынями, в изголовье, как и прежде, стояли его мечи, подушки были взбиты, чтобы голова утонула в них, словно в шуршащей воде. Через окна вливался свет первых, еще вечерних звездочек и факелов, установленных в замковых дворах. Но он не мог разогнать тьму, скопившуюся в углах, там, где даже ему было трудно рассмотреть что-либо, кроме мрачных стен, завешенных редкими гобеленами.