Абсолютно другая история или пусть все будет по-другому

В Большом зале директор распределил французскую делегацию за стол к Райвенкло, а парни из Дурмштранга попали за наш, Слизеринский. Далее он закатил приветственную речь, минут на десять, и объявив в конце, что сам выбор будет происходить на праздничном ужине 31 октября, а подать заявку можно будет начиная с ужина 30 октября, и объявил праздничный пир. Я попала в рай. Поскольку Дурмштранг сидел за нашим столом, то блюда подавались и русской кухни, в том числе. А я блинчики обожаю. Причем я могу их есть и абсолютно без начинки, а тут и икра черная, и икра красная, соленая норвежская форель и семга, осетрина, короче стесняться я не стала. А когда какой — то нахальный тип по — русски, высказал мысль, что английские девушки должны питаться, как птички, а не наворачивать, как вон та особа, и кивнул в мою сторону. Я, на чистом русском языке, под громкий хохот Виктора Крама выдала следующее.

— Кому я чего должна, всем прощаю. И вообще иди на хрен со своими замечаниями, а я вот обожаю русскую кухню, и соления люблю, и приготовить бы смогла, почти все здесь присутствующие, разносолы, только самой себе готовить скучно, а никто кроме меня такое тут есть не станет.

Кстати деликатесы, типа черной икры и осетрины, действительно были мною почти проигнорированы.

— Да, и что даже борщ или щи сможешь приготовить, нагло усмехнулся тот тип.

— Андрей, ты зря связался с мисс Грейнджер, Гермиона не из тех девушек, которые не отвечают за свои слова, — высказался Крам.

— Где я тебе в школе найду нужные продукты, и кто меня пустит на кухню готовить. И, кстати, щи бывают разные, зеленые, с молодой капустой, с кислой капустой, и борщ то же имеет несколько вариантов рецептуры, и если говорить о кулинарии в целом, то можно вспомнить еще и рассольник, и мой любимый суп из белых грибов. Пироги с различными начинками, голубцы, блины и шашлык. Вот единственное, что тут еще можно приготовить — это шашлык, и печеную на костре картошку. У слушающих меня молодых людей, при слове шашлык появилось мечтательное выражение на лицах.

— И пива побольше, и водочки… — выдохнул сидевший за Виктором парень.

— Алкогольные напитки в Хогвартсе запрещены, — зарубила на корню я данное предложение, — но я и сама бы не отказалась от шашлычка под пиво. Но, увы, ни то, ни другое, ни третье нам пока не светит.

— А вы уже помолвлены, — раздался голос сидящего напротив Крама, еще одного юноши.

— Ее родственники, выбирают ей приличную партию, и мы, ее друзья проследим, что бы партия действительно была приличной, — Драко грозно взглянул на дурмштрангскую делегацию, и наклонившись к моему уху выдал.

— Прекращай с ними любезничать, а то наш декан их всех перетравит. Никто из них тебя не достоин, и тебе еще Главой Рода становиться, на следующей неделе, а тут вторые, третьи сыновья из небогатых родов или полукровки, без роду и племени, все кроме Крама, но и он тебя недостоин.

— Вы о чем вообще думаете, я лично пока замуж не собираюсь, и выбирать никого не желаю, совсем вы с ума посходили, как мне пятнадцать исполнилось. Я еще учиться собираюсь, как минимум в магической Сорбонне. И никакого мужа рядом с собой в ближайшем будущем не представляю…

— Сестричка, — тихо прошипел Гарри мне в другое ухо, — а кто тебя спрашивает, помолвка должна будет состояться после шестнадцатилетия, сразу. Иначе никто тебя ни в какую Сорбонну не выпустит. Ты забыла, что на нас с тобой не один род, а сама знаешь, короче…

— Нет, никаких помолвок, без моего на то согласия, чего бы кто ни придумывал, а навязать мне жениха, если я не увижу в нем никаких нужных мне качеств, не удастся даже Мерлину. Так этим выбирателям и скажите. Я знаю, это те три леди, которые дома остались, пусть сперва Тонкс жениха навяжут, а я погляжу…

— Вот в середине ноября и поглядишь, а пока будешь везде под нашим конвоем ходить, а эти пускай француженок окучивают, у них там, в делегации, дамы на любой вкус, — Драко ухмыльнулся, и продолжил, — от полувейлы до полувеликанши…

— Злой ты, Драко, вот как есть злой, я может в Россию замуж хочу…

— Перехочешь, — раздалось в оба уха. На этом разговор заглох, да и сам пир подошел к завершению. К нашему столу подошли директор Дурмштранга и декан нашего Дома. Гарри, который еще зимой избавился от необходимости в нарисованном уже несколько лет шраме, а с лета, так и очки снял, остался основной массой делегатов неузнанным.

— Поттер, Грейнджер, Малфой и Лонгботтом жду вас после ужина в зельеварне, будете помогать готовить зелья от простуды, боюсь, один я не справлюсь сегодня, — сказал профессор Снейп.

У директора Каркарова, глаза чуть на лоб не полезли, Поттера и Лонгботтома на Слизерине он, видимо, ни как не ожидал.

Я потянула ребят за собой, необходимо было успеть переодеться, и прийти к личной лаборатории декана, до того, как он успеет избавиться от Каркарова. Зелья в тот вечер мы наварили на всех прибывших. Но раздраженное настроение у Декана, все равно никуда не пропало. Правда, попадало от него, в основном, грифам.