Абсолютное доказательство

Девушки Пита не интересовали. Впрочем, как и юноши. Сексуальные желания, играющие в человеческой жизни такую огромную роль, оставались ему чужды и непонятны.

Впрочем, как и люди в целом. Пит плохо сходился с людьми, часто не понимал их, да и не нравились они ему. Поэтому всю первую половину жизни он искал себе такую работу, где не приходилось ни с кем общаться. Сначала работал ночным охранником в «Макдоналдсе» в Де-Мойне, штат Айова. Потом решил, что пора ему повидать мир – или хотя бы родную страну, – получил лицензию и стал дальнобойщиком: исколесил всю Америку из конца в конец, перевозя с запада на восток зерно, с востока на запад – новенькие автомобили.

Родители его, греки, ходили в православную церковь. Сам Пит до поры до времени никакого интереса к религии не проявлял. Но однажды, на похоронах двоюродной бабушки, познакомился с дальним родственником по имени Ангус, который оказался монахом. Этот Ангус прожил несколько лет в Греции, в монастыре на святой горе Афон, и очень интересно о нем рассказывал. Рассказы эти пробудили в Пите интерес к религии предков. Об Афоне Ангус говорил с восторгом – однако предупреждал, что жизнь там тяжелая и просто приехать и поселиться там невозможно. Сначала придется долго доказывать, что ты к этому готов. А дальше тебя ждет множество испытаний, труднейшее из которых – одиночество.

Пит слушал – и понимал: наконец он нашел то, что, сам того не зная, искал всю жизнь.

Глава 28

Воскресенье, 26 февраля

Изгнанный из школы Блатчингтон-Миллз за полгода до шестнадцатилетия, Томас Смит, снедаемый желанием поскорее заработать деньжат, поначалу пренебрег всеми советами доброго мистера Коллинза. Он отправился прямиком к наркодилеру, снабжавшему его марихуаной, экстази и прочими веществами в ассортименте, и нанялся к нему курьером.

Следующие полгода он доставлял по Брайтон-энд-Хоуву разные наркотики, в основном героин – и горя не знал, пока однажды его не взяли на улице с товаром на кармане, на сумму три тысячи фунтов.

Два года Томас отсидел в колонии для несовершеннолетних. И чертовски полезно провел время: завел кучу знакомств и завербовал с десяток дилеров для своей будущей наркоимперии. К девятнадцати годам он уже снимал шикарную квартиру на морском берегу с видом на Ла-Манш. Стоила квартира недешево, так что осуществить вторую свою мечту – купить шикарный автомобиль – ему удалось не сразу; однако он регулярно откладывал деньги в «фонд Феррари», как называл его про себя – и отложил уже пятьдесят тысяч. А пока ездил на симпатичном черном «Порше» десятилетней давности с заказными номерами.

Но за несколько дней до его двадцатого дня рождения, в пять часов утра входная дверь слетела с петель – и вместе с ней рухнули планы. С криком «ПОЛИЦИЯ! ПОЛИЦИЯ!» в квартиру ворвались шестеро служителей закона.

В квартире они нашли товара на двадцать тысяч фунтов – крэк, героин и еще кое-что по мелочи. Томас не сомневался, что на него стуканул кто-то из конкурентов. Приговор получил суровый – восемь лет, и что особенно обидно, с конфискацией имущества. И «Порше», и пятьдесят тысяч наличными были потеряны навеки.

Спас его Бог. Да, в тюрьме Томас нашел Бога – или, как любил он говорить людям, скорее Бог нашел его. Постоянное чтение Библии в детстве и отрочестве сослужило ему добрую службу. Томас мог цитировать Священное Писание целыми страницами – и быстро обнаружил в себе большие проповеднические способности.

Начальник тюрьмы Хайдаун оказался человеком просвещенным и не стал ему препятствовать – наоборот, создал все условия. Большую часть срока (отсидел он четыре года и вышел по УДО) Томас выстраивал в тюрьме собственную «церковь». Службы вел по воскресеньям в комнате отдыха. В первый же год у него появилось больше сотни постоянных прихожан, к концу второго года – больше двух сотен. Популярность Томаса росла, и дошло до того, что, помимо служб, он начал проводить в столовой после завтрака ежедневные духовные собрания.

А однажды ночью Бог обратился к нему напрямую. «Завязывай с наркотиками! – сказал Он. – Такая жизнь не для тебя. Тебя ждет новый путь – тот, что приготовил для тебя Я. И, чтобы ознаменовать начало новой жизни, возьми себе новое имя, полное блеска и привлекающее людей».

У одного из сокамерников Томаса, по совместительству ревностного его последователя, друг служил в церкви в Тутинг-Бек – и помог с бесплатным использованием одного из пустующих церковных помещений. Через три месяца после освобождения пастор Уэсли Венцеслав – так он теперь себя называл – начал проповедовать Слово Господне в холодном амбаре с голыми, изъеденными ржавчиной стенами, где прихожанам приходилось рассаживаться на шатких складных стульях. Все остальное, как с гордостью говорил он всем, желающим слушать, хвала Господу, уже стало историей…

Вертолет на секунду неподвижно завис в воздухе, а затем устремился вниз. Пару раз его сильно тряхнуло.

Венцеслав ощутил укол страха. Он прикрыл глаза и начал молиться.

«Господи, помоги мне благополучно приземлиться!»