Абсолютное доказательство

– Лучше заходи, Росс, и посмотри, что случилось с твоим домом. С нашим домом. Бывшим нашим.

Хантер вошел – и застыл на пороге. Со стены в прихожей прямо на него смотрели два перевернутых креста, грубо намалеванных черной краской из баллончика. Над одним горела кроваво-красная надпись: «РОСС ХАНТЕР, ДРУГ АНТИХРИСТА». Над другим – «ИМОДЖЕН ХАНТЕР, БУДУЩЕЯ МАТЬ АНТИХРИСТА».

Кровь застыла у него в жилах.

Ящики стола в холле были вытащены и лежали на ковре, все содержимое их разбросано по полу.

– Вот что я увидела, когда вернулась домой, – дрожащим голосом сказала у него за спиной Имоджен. – Не только здесь, Росс. Повсюду.

Журналист поспешил на кухню. Монти не выскочил, как обычно, ему навстречу: он съежился на подстилке и дрожал.

Здесь на стене красовалась надпись: «СЛУГИ ДЬЯВОЛА». Ящики стола, шкафы – все было перерыто и перевернуто вверх дном.

Росс вернулся в холл, вышел на лестницу и здесь нашел еще одну надпись:

«И ДАНЫ БЫЛИ ЕМУ УСТА, ГОВОРЯЩИЕ ГОРДО И БОГОХУЛЬНО»[14].

Росс толкнул дверь, ведущую в гараж, зажег там свет. Инструменты, клюшки для гольфа – все в беспорядке валялось на полу. Посреди гаража лежал искореженный горный велосипед.

Росс побежал на второй этаж. И здесь религиозные надписи! В спальне, слева от кровати, большими черными буквами:

«КТО ИМЕЕТ УМ, СОЧТИ ЧИСЛО ЗВЕРЯ…»[15]

Хантер поспешил к себе в кабинет. Стены были исписаны, все перевернуто, бумаги разбросаны по полу. Резервный компьютер, стоявший на столе, исчез. Росс мысленно поздравил себя с тем, что хотя бы ноутбук сегодня увез с собой.

Он обернулся. Бледная Имоджен стояла в дверях.

– Насмотрелся?

– Как они попали в дом? Через окно?

– А это важно?

– Конечно, важно – они же могут вернуться! В полицию звонила?

– Разумеется. Первым делом. Приехали быстро. Сразу увидели, что все твои знаменитые камеры разбиты. Один полицейский сказал, что, похоже, по ним стреляли из пневматической винтовки. Потом детективы – или как они называются – всё осмотрели, сняли отпечатки пальцев. Сказали, что начинают работу немедленно, и завтра утром, скорее всего, уже будут какие-то новости.

– Милая моя… – Росс попытался ее обнять, но Имоджен снова отстранилась.

– Я уже позвонила Вирджинии, – сказала она. – Сегодня переночую у них с Беном. Если хочешь, поезжай со мной.

Вирджиния, сестра Имоджен, жила вместе с мужем и тремя детьми в деревушке милях в пятнадцати к северу от Патчема.

– А как же Монти? У Бена, кажется, аллергия на собак…

– Да плевать мне на собаку! – закричала Имоджен. – Я сейчас думаю о нашем ребенке! На все остальное плевать! Буду оттуда ездить на работу, ничего страшного. Но здесь не останусь ни на одну ночь, пока…

– Пока что?

– Пока ты не выбросишь все это из головы. Поверить не могу: ты отказался слетать в Страсбург и сделать интервью с членами Европарламента, а ведь за это заплатили бы три тысячи! Нам сейчас очень нужны деньги! И почему, ради чего мы должны все это терпеть? Не знаю, что там у тебя, и знать не хочу, но, ради Бога, продай это Ватикану, раз уж они просят! Хотя бы ипотеку погасим!

– Я не могу. Не сейчас. Может быть, после…

– После чего, Росс? После того, как нас убьют? Неужели эта безумная история стоит того, чтобы ради нее рисковать… рисковать всем?

– Безумная история? И это говоришь ты?! Ты ведь верующая! Христианка. По-твоему, то, что Бог есть, – безумие?

– Вот это – точно безумие! – возразила Имоджен, нервным жестом обводя надписи на стенах. – Да, я верующая. И никакие доказательства мне не нужны. Мир сейчас и так на краю пропасти, и только не хватало нам, чтобы из-за болтовни какого-то старого дурака начались религиозные войны!

– Значит, по-твоему, Кук – старый дурак? – медленно проговорил Росс. – А тот парень, что будто бы представляет Ватикан, – как его, Спинони?..

– Сильвестри. Монсеньор Джузеппе Сильвестри.

– Он к этой «болтовне старого дурака» относится вполне серьезно. И готов за нее платить.

– Если ты докажешь, что на руках у тебя не подделки.

– Да ведь этим я и занимаюсь, черт побери! Пытаюсь понять, насколько все реально.

Имоджен снова указала на исписанные стены.

– А это тебе недостаточно реально? А угрозы, которые мне присылали по почте? Тоже недостаточно реальны? По-моему, Росс, реальнее некуда. И смысл очевиден: кому-то очень не нравится то, что ты делаешь.

Росс молчал; перед мысленным взором его вновь встал Роберт Энхолт-Сперри – неподвижный, с бессмысленным взором и застывшей на губах улыбкой.

А затем – слезящиеся старческие глаза Гарри Кука. Глаза, в которых светилась мольба.

«Мы с вами должны спасти мир».

Он поднял взгляд на жену. На ее чуть выступающий живот – чрево, где растет его ребенок.

Что ей ответить?

При виде надписей, осквернивших и обезобразивших его дом, в Россе зародилось какое-то новое чувство. Ярость. Холодная ярость. Он снова думал о вертолете в Египте. Об изуродованном теле Кука. О мертвом поверенном.

О мире, в котором предстоит жить его ребенку.

Об умершем брате.

О тех ублюдках, что пытались утопить его в Колодце Чаши.

Кому можно верить? Стюарту Ивенсу из МИ-5?