Абсолютное правило

Никто не возражал. Мы прошли в зал ожидания и заняли свободную скамейку. Людей было по-прежнему немного. За окном начал накрапывать тихий слепой дождик.

— Транстерминатор в куртке? — поинтересовался Евгений Валерьевич и, когда я кивнул, добавил: — Никогда не видел настоящих транстерминаторов. Представляете, двести с хвостиком лет живу, а с оружием сталкивался лишь на войнах.

Заметив мое удивление, он поспешил пояснить:

— Все дело в том, что я работаю в службе поиска выявления потенциальных Игроков. Работа не из сложных, хоть и опасная… раз в сто лет, — он засмеялся кашляющим смехом глубокого старика. — А об оружии знаю только понаслышке. Когда правила учили, нам показы вали, еще иногда новинки приносят, а так… мне даже именного пистолета не положено.

— Почему? — скорее из вежливости, чем из любопытства поинтересовался я.

— А кому я нужен? Сижу себе почти целый век, выхожу лишь в самом конце столетия, чтобы подыскать новых игроков. Я не воюю. Можно сказать, что и не играю толком. Разве только денег много.

— А дар?

— Дар тоже имеется. Могу видеть в человеке, болен он или нет. Самое, как говорится, необходимое для того, чтобы узнавать людей. Подходят они для нашей Игры или нет.

— Хорошенькое дельце. Прямо как вербовщик кадров для КГБ.

Евгений Валерьевич чуть заметно улыбнулся. В его глазах под густыми бровями ясно говорилось, что и это было. А как же еще людей вербовать, как не под личиной агента государственной безопасности? Или, как он там назывался, сейчас уже и не вспомнить… и ведь шли за ним люди. Да и сейчас идут. Вон, Вероника говорила, что почти семьдесят человек завербовали в начале двадцать первого столетия. Вот только не все выдерживают или хотят принимать Игру. Тридцать все-таки отказались, потом еще несколько сами ушли. Не захотели они богатства, дара бессмертия в обмен на то, чтобы развлекать живущих где-то в сером небе Создателей.

— И все-таки классно вы Исправителей… дубинкой. — Евгений Валерьевич по-детски восхищенно стукнул меня кулачком в плечо. — Эх, были б мои годы, я бы, может, всех сумеречных игроков в одиночку, как Рембо, в лесу бы вырезал… — Он мечтательно закрыл глаза и откинулся на спинку скамейки. — Вы не подумайте, я не жестокий. Просто пожить спокойно хочется. Хоть и не вечно, но хотя бы самую малость. Приключение, конечно, интересное, что ни говори, но иногда так тянет вновь стать обычным, нормальным человеком. И дернул черт в мои-то пятьдесят четыре ввязаться в подобное! А ведь полез, как младенец. Толком правил не изучил, а уже рвался подвиги совершать.

— Женя, перестань, — сказала Вероника. — Виталик и так читал нам мораль час назад, теперь еще и ты.

— Это не мораль, это мой личный взгляд на жизнь. Мысли вслух, если хотите. Кстати, вы не знаете, конференцию собирают из-за Виталика или нет?

— Какую конференцию? — удивился я. Василий и Вероника переглянулись, недовольно нахмурившись. Оба тотчас перевели испепеляющий взгляд на старичка.

— Ой, я, кажется, лишнее ляпнул, — произнес Евгений Валерьевич тихо.

— Лучше бы ты молчал совсем, — ответил Вася.

— Так что за конференция? Вася глубоко вздохнул:

— Вообще-то, тебе не положено знать. Это дело только игроков Зари и больше ничье.

— И все-таки меня съедает любопытство.

— Всех съедало в свое время, — Вася улыбнулся, давая понять, что разговор окончен.

Интересно, что бы они могли скрывать? Хотя я ведь действительно для них лишний. Всего лишь очередной смертный, которого и живым-то они могут завтра утром не увидеть. Так, пустышка, про которую потом будут говорить: «А вот он был восемнадцатым! И, представляете, попытался взять Васька и Веронику в заложники! Да еще с чем! С транстерминатором!» Черт, но любопытно все-таки, что за конференция! Вероятно, кто-то собирает Игроков в одном городе, чтобы обсудить кое-какие проблемы. Может, и вправду создавшуюся со мной ситуацию? Но нет. Я слишком мелкая фигура, тем более что, как и говорила Вероника, их правила запрещаю Игрокам вмешиваться между мной и Исправителями. Тогда что-то другое. Может, просто хотят подсчитать свои силы, имеющиеся в городе? Или разработать новый план борьбы? Или кофе попить с тортом, отмечая чье-нибудь пятисотлетие! Как-никак полтысячелетия — это большой праздник.

Я усмехнулся. Что за дурацкие мысли лезут в голову? Разве наша Московская Дума не собирается каждый день? Вот и у них так же. Ничего особенного. Что-то решают, обсуждают, исправляют, выносят на голосование — вот и все. Ведь верно? Как ни убеждал я себя, глубине сознания мне все же упорно казалось, что в Краевском затевается что-то не то. Или у меня в связи со всем, что произошло за последние сутки, начала очень быстро развиваться шизофрения или какая там еще ее мания?

— Вот ведь скрытники! — прошептал мне на ухо Евгений Валерьевич. Я даже не успел заметить, как он пересел ближе ко мне. Его старческое лицо находилось всего в нескольких сантиметрах от моих глаз, и я смог разглядеть каждую морщинку на нем, вплоть до крошечных трещинок на губах. Евгений Валерьевич заговорщицки подмигнул:

— Тебе же, Виталька, все равно, ты и так умрешь…