Абсолютное зло

– Эти твари еще и ядовитые? – сразу стало ясно из-за чего я практически умирала ночью. Мое тело, разум боролись с ядом. – Они какие-то мутанты? – начала строить безумные теории, пересмотрев слишком много фантастических сериалов. – Жертвы тайных экспериментов?

Полет моей фантазии позабавил Дана, и он негромко рассмеялся:

– Можешь считать их мутантами.

Его вполне устраивала такая версия. Я злилась, что тайн между нами не становилось меньше. Появлялось только еще больше вопросов.

– Издеваешься? – резким движением затянула пояс халата.

– Оберегаю, – в его исполнении прозвучало как еще одна насмешка. Он глянул через плечо, и когда убедился, что я одета, повернулся. Ни в его взгляде, ни в лице я не увидела желания уязвить меня. Дан действительно просто-напросто заботился обо мне. Как раньше. Как всегда.

– Будто мне снова двенадцать, – и неловко, по-детски толкнула его в грудь, – и ты всё тот же вредный соседский мальчишка, который не упускал возможности пошутить надо мной.

Дан поймал мою руку и нежно сжал, гася тем самым весь игривый запал:

– А мне нравится вспоминать прошлое, – пальцами изучал каждый изгиб мое кисти. – На короткие мгновения я забываю о том, что было потом, – в эти слова он вкладывал некий недоступный мне смысл. Очередная тайна, что не давала покоя. Что происходило с Даном в годы нашей разлуки, раз он готов вычеркнуть их из жизни? Вопрос повис в воздухе, но я не стала его задавать. И так знала ответ Дана: «Тебе незачем знать».

Всё и раньше было странно и запутано, теперь же я еще больше терялась. Во мне тоже шла внутренняя борьба: я разрывалась между желанием быть с Даном и доводами рассудка, который настойчиво повторял, что нельзя просто так закрывать глаза на убийства. Нельзя такое замалчивать. Мое молчание – негласное согласие. Принимаю – значит, примыкаю. Только к чему? Могу ли я доверять Дану, чтобы безропотно следовать за ним? Куда он меня приведет? Впору начинать бояться.

Ни одна я читала по глазам, Дан так же угадывал мои мысли. Он наклонился ко мне (еще чуть-чуть, и его щека коснется моей), но не позволял переходить грань.

– Теперь-то тебе страшно? – сильней сжал мою ладонь.

Он продолжал свою нелепую травлю: запугивал, раз за разом ожидая, что я все-таки сбегу. Наконец поняла: Дан прогонял меня лишь из-за стремления защитить, а не потому, что не нуждался во мне. Нуждался. Я чувствовала. Надоедливая интуиция после прошлой ночи словно вошла в силу, и теперь я чуть ли не слышала ее голос в своей голове: “Нужна. Нужна. Нужна”

– Страшно, – не стала отрицать. Дан сделал поспешные выводы и отпустил мою руку, делая шаг назад. – Но я ведь не одна, – стерла все преграды между нами, и вновь приблизилась к нему, – ты рядом, – прошептала ему в губы.

В последний момент я ухватилась за футболку Дана, нещадно сминая ее, чтобы устоять на ногах от напора, с которым он поцеловал меня. Уверенно, властно. Будто предупреждал, чтобы не ждала от него нежности: я наконец должна понять на что соглашаюсь.

Но я не думала, просто с головой нырнула в неизведанные воды. С разбега. С болезненным ударом о водную гладь. До звона в ушах. И он становился сильней, всё больше походя на гул. Словно до того ослабленные цепи теперь туго натянулись, вибрируя. Безумие.

Не выдержав, я прервала поцелуй и оглядывалась по сторонам, ища источник звука.

– Ри-ри? – Дан заключил мою лицо в ладони, видя мою нарастающую панику.

– Это так странно, – невпопад ответила, изучая его глаза. С каждым взмахом ресниц все сильнее затягивало в таящийся на дне омут. И снова гул.

– Дан! – раздался женский крик, и я с глубоким вдохом, словно выныривая из-под толщи воды, вырвалась из непонятного транса.

Откуда-то снизу послышались взволнованные голоса, и Дан, не раздумывая, поспешил на помощь. Недолго приходя в себя, я последовала его примеру. В коридоре замешкалась, совершенно не зная дома, но старалась ориентироваться на шум, и скоро нашла лестнице и причину переполоха.

Возле распахнутой парадной двери, привалившись спиной к стене, некий парень прижимал ладонь к окровавленным животу. Уже знакомая девушка, выглянув за порог, напряженно огляделась (будто ждала еще чьего-то появления) и торопливо захлопнула дверь, негромко щелкнув несколькими замком.

Без колебаний Дан присел рядом с тяжело дышащим парнем и, полный хладнокровия, бегло осмотрел кровоточащую рану.

– Надо зашивать, – констатировал. – Алу, займись этим, – приказал девушке.

Меня покоробило от одной лишь мысли о том, чтобы зашивать чью-то рану. Но никто из присутствующих не повел и бровью, тем более Алу, которая выглядела на несколько лет младше меня.

Парню помогли добраться на кухню, где усадили на стул, и Алу приступила к работе. Она методично раскладывала все необходимое для процедуры. Не осталось сомнений, что ей приходилось заниматься этим и раньше.

Дан не стал церемониться, и, не взирая на состояние пострадавшего, в прямом смысле начал допрос.

– Решил самостоятельно оглядеться, – с придыханием говорил, стискивая челюсти каждый раз, когда Алу пронзала иглой кожу.