Абсолютное зло (СИ)

Посреди бескрайнего поля тарахтел желтый трактор, который волочил за собой плуг. Земля вздымалась огромными комьями чернозема. Чуть поодаль переминались с ноги на ногу, обутые в резиновые сапоги, журналисты всех телевизионных каналов. Операторы держали на своих плечах цифровые камеры, передавая изображения в студии, где шел прямой эфир с местасобытий в формате 3D. Наконец, трактор перестал рычать, выпуская в небочерный дым, торжественно дернулся и заглох. Со скрипом распахнуласьводительская дверь, и на землю спрыгнул сам Император, в лаптях ифуфайке. Сюзерен помахал собравшимся гаечным ключом 17х19 и принял изрук Великого Председателя плетеный короб на ремешке, в виде барабана, который повесил на шею.

Ступая по свежевспаханной целине, Государь запускал свою длань внутрь чудо-корзинки и, брав там горсть зерна, усердно бросал перед собой. Целый час Император мерил шагами поле, пока не устал, как лошадь, и по уши не перевозился в навозе.

Журналисты уже с нетерпением ждали возвращения Правителя, размахивая микрофонами. Наконец, Сюзерен, чертыхаясь, подошел к ним и дал интервью.

— Хороша земля Русландская! За двенадцать лет я подниму сельское хозяйство с колен. И почему, когда я на трон сел, мне никто не сказал, что оно в полной заднице? Я-то думал, что хлеб на деревьях растет! Сегодня мы засеяли первый урожай брюквы, а завтра посадим репу и ананасы! — Император был в ударе. — Каждому трактористу по трактору! Каждой доярке по сиське, то есть дойке… вымю… Ну, вы поняли. Каждому быку по тёлке!

— Каждой сауне по проститутке, каждой твари — по паре! — декламировал Сюзерен. — Заложим все поля асфальтом, чтобы трактористов не трясло на ухабах во время работы. Ударим авианалётом по бездорожью, бюрократизму и разгильдяйству! Прямо завтра и подпишу указ.

Великий председатель стоял с умным видом за спиной своего хозяина и кивал. После интервью Император, вместе с журналистами, покатался верхом на свиньях, расцеловал всех коров, потом забрался в личный реактивный самолет и улетел в столицу.

Клуб «Телочки и козочки». 13 часов 00 минут.

Следователь Воронцов, одетый, как обычно, в джинсы, футболку и куртку, сидел за столиком в центре зала элитного клуба, где любили проводить все свободное от саун и спа-салонов время гламурные тети и дяди. Журналист Зотов, сменивший кожаный костюм на вновь вошедший в моду коричневый вельвет, сидел рядом. Мужчины держали в руках высокие стаканы и тянули через трубочки сок манго. Сейчас в клубе практически никого не было: пара посетителей из киношной богемы, бармен и уже немолодая толи певичка, толи фигуристка, которая сидела в мягком кресле напротив Виктора и Владимира. Под потолком кружились зеркальные шары, а из колонок, развешанных на стенах, лилось оглушительное «унц-унц». Вокруг шеста на небольшом подиуме, в клубах пара, исторгаемых дым-машиной, кружилась тощая стриптизерша, как говорится, ни сиськи, ни письки и попа с кулак, но на нее никто не обращал внимания.