Абсолютное зло

— Привет, Сиплый! — крикнул сыщик. — Не я, а самый гуманный и справедливый суд в мире! Такие решения принимать — не в моей компетенции, я не судья.

Воображенский снова закинул ноги на «шконку». Его глаза беспокойно забегали по сторонам. Он часто задышал и сказал.

— Как доктор психологии могу сказать одно: ваш клиент вполне уравновешенная личность. Он отнял голову, которая годиться только на холодец, — Воронцов сдержал рвотный позыв. — Рука… Ну, тоже не деликатес. Не оставил никаких улик, представляется работником сыска, рисунки на стене, опять же…

— А ты откуда такие подробности знаешь?! — удивился Виктор. — Этого прессе не оглашали! Значит, ты его знаешь?! — Он вновь помахал «Маузером».

— Молодой человек! — старик улыбнулся. — Вы забыли в какой стране живете? В тюрьме все новости узнаются раньше, чем на воле. Так вот, ваш преступник нанесет еще не один удар. Он собран, решителен и непоколебим! Личность сильная, волевая. Остановиться только тогда, когда закончит свою работу, и поймать вы его сможете, только если он сам этого захочет.

Капитан вздохнул, достал сигарету и закурил, выпуская клубы дыма.

Воображенский потянул носом. Он никогда сам не курил, но запах табачного дыма ему нравился, тем более вишневый с примесью шоколада.

— Хочешь сказать, — Виктор убрал пистолет в кобуру, — что искать его бесполезно? И все это ты узнал из столь незначительных деталей?

— Именно! Для вас это пустяк, я же — доктор психологии. Идите и займитесь чем-то более полезным. Подметайте улицы хотя бы или на скрипке в консерватории играйте. Поднимайте духовную составляющую нации.

Воронцов встал, тяжело вздохнул и, дождавшись, когда конвойный открыл дверь камеры, вышел в коридор.

«Опять ничего. Как работать в таких условиях? Ищите, да обрящете! Тьфу, мать твою!».

Квартира Воронцова. 13 часов 00 минут.

Возвращаться в управление не имело никакого смысла. Наверняка, генерал вызовет «на ковер», потребует отчета о проделанной работе по двум эпизодам. А что Виктор сможет ответить? Только развести руками. Не вариант. Лучше повалять дурака дома. Можно, если появится желание, пыль протереть, полы помыть… Но такое желание возникало у капитана не чаще одного раза в квартал, а то и реже.

Поздоровавшись с всезнающими старушками возле парадного входа, Воронцов поднялся по лестнице и остановился перед дверью своей квартиры. На коврике его ожидал сверток.

— Еще одна книга? — спросил вслух следователь и крикнул в никуда. — Спасибо!

Эхо разлетелось по парадному. Капитан погремел ключами и вошел внутрь.

Закрыв за собой дверь, Виктор разорвал обертку. Это оказалась не книга, а видеокассета.

«„Верная Рука“ — друг индейцев».[8]

«Вот падла! Я понял, кто это делает. Ладно, шутник. Хорошо смеется тот, кто смеется последним!».

Воронцов скинул ботинки, повесил куртку на крючок в прихожей и прошел в комнату. Завалившись на кровать, он включил телевизор и, пробежавшись по всем двумстам каналам, где транслировали различные телешоу для выноса мозга, остановил свой выбор на новостях.

Симпатичная ведущая, сидя за столом, светилась от радости и стреляла глазками в камеру, сообщая далеко не веселые факты из жизни граждан.

«День добрый! Император жив и здоров, хвала Создателю! Теперь к новостям.

Сегодня прошла церемония погребения праха известного певца Ромати. Теперь рэпер обитает в районе Кремля. Напоминаю, что уже вторые сутки в столице орудует кровожадный маньяк. Его жертами, на сегодняшний день, стали певец Ромати, которому отрубили голову, да будут его вирши жить вечно, а также известный на весь мир скульптор Ркацетелли. Гений ручной лепки лишился руки. Работники Имперского сыска не разглашают никакой информации по данному делу и держат народные массы в блаженном неведении. Стоит ли нам опасаться за свои жизни, покажет время и „Первейший канал“. Теперь о других, менее значительных новостях».

Камера поменяла ракурс и ведущего.