Абсолютные Элементы

Софи промолчала. События последних двух дней не покидали ее, и стоило лишь закрыть глаза, как перед мысленным взором простирался непроглядный мрак, из которого внезапно вырывалось пламя и окутывало ее со всех сторон, а тело пронизывала острая жгучая боль. Поэтому девушка упорно боролась со сном, пытаясь оттянуть момент, когда силы покинут ее и она свалится с ног, позволив страшным событиям вновь захлестнуть ее сознание. Молча взяв руку Патрика, она подложила ее себе под щеку и поуютнее примостилась на краешке койки. Его ладонь приятно холодила кожу, и охотница почувствовала, как напряжение и жар медленно покидают тело.

– Знаешь, ты самая горячая девушка в моей жизни, – неожиданно произнес Патрик. Его слова прозвучали настолько нелепо, что тихий смешок Софи быстро перерос в хохот. – Что? Я сказал правду! – Парень смущенно улыбнулся.

– Вот ведь тебе не повезло. – Охотница встала и, потянув с кресла плед, укрыла им парня.

Раздался тихий, но настойчивый стук, дверь приоткрылась, и в палату проскользнул Орфей. Он был одет в черное кашемировое пальто, а в руках сжимал черный зонт. На парня было больно смотреть – под глазами залегли темные круги, кожа отдавала болезненным сероватым оттенком, а бескровные губы дрожали. Янтарные глаза потускнели, утратив привычный озорной огонек, а взгляд и вовсе потух.

– Нам пора, – сухо сообщил охотник, едва взглянув на Софи. С Патриком он разговаривал утром, так что теперь лишь сдержанно кивнул.

Та к же как и Орфей, сегодня девушка была одета во все черное, и, сняв с вешалки длинное пальто, она только дополнила свой траурный облик.

– Я зайду вечером, – сказала Софи и, поцеловав друга в лоб, поспешила за Орфеем.

Коридоры тренировочного центра пустовали. Все охотники в усиленном режиме патрулировали Дно, опасаясь возможного повторного бунта демонов. Дойдя до конца коридора, Софи оказалась возле палаты Джейн и заглянула в приоткрытую дверь. Девушка сидела в кресле у окна и тихо плакала.

Орфей остановился и нажал кнопку лифта. Он так и не произнес ни слова, пока они шли по коридору, да и вообще в последние дни был крайне немногословен. Софи прекрасно понимала, что ему не нужны псевдоспасительные речи вроде «со временем все будет хорошо», «все наладится», и поэтому так же молчала.

Лифт со скрежетом открылся, и друзья вошли в кабину.

Эстель и Бестибаль ждали их в холле, неподалеку от парадного входа. Они были одеты в элегантные черные накидки, расшитые золотыми нитями. Увидев Софи, директриса изменилась в лице и поспешно перевела взгляд на Орфея.

– Машины уже ждут, – тихо произнесла она, кивая на дверь. – Но, если ты не хочешь ехать, никто не упрекнет тебя. Ты можешь остаться в лазарете.

– Вы сами дали мне понять, что от того, что я там торчу, ничего не изменится, – раздраженно отрезал он и, не дожидаясь ответа, направился к выходу.

Эстель переглянулась с Бестибалем, и только сейчас Софи заметила, что в директрисе что-то бесповоротно изменилось. Непроницаемая стена отчуждения и абсолютной строгости, за которой та скрывалась все время, дала трещину. Эстель всегда контролировала свои эмоции и слова, производя впечатление несокрушимой женщины, способной испепелить любого человека взглядом или даже небрежным движением бровью. Но теперь она была настолько другой… беззащитной и измотанной, что Софи даже стало ее жалко.

– Я лишь хотела, чтобы он был готов к тому, что… – виновато пролепетала она, глядя на Софи, и, вздохнув, закусила губу. Взгляд директрисы сейчас никак не поддавался пониманию. Уж слишком он был нежным и человечным. Бред какой-то! Девушка потерла глаза, словно пытаясь отогнать это видение, и сказала:

– К такому невозможно быть готовым… Никакие из слов, что существуют во Вселенной, не смогут подготовить в тому моменту, когда жизнь изменится, лишь потому, что что-то пошло не так. Вы ведь, как и врачи, сказали Орфею, что Ива больше никогда не проснется. Что из-за полученной черепно-мозговой травмы она впала в кому, из которой не выйдет никогда, и самым мудрым решением будет отпустить ее. Это жестоко! – Софи засунула руки в карманы пальто и немигающим взглядом уставилась на Эстель. – Вас не было там, куда притащили нас Мастера и Стражи. Вы не видели этот ад. Орфей выжил лишь потому, что пообещал Иве вернуться. Ваши слова не помогут ему. Абсолютно. Оставьте его в покое, иначе он возненавидит вас.

Эстель молчала, потупив взгляд. С трудом сглотнув, пытаясь избавиться от комка в горле, она кивнула.

– Ты права… – Ее голос прозвучал надорванно, и Бести баль, встрепенувшись, тревожно взглянул на нее. – Мне жаль… Очень… Очень жаль! Прости.

Софи лишь пожала плечами.

– Возможно, вам просто нужно научиться считаться с чувствами других людей.

С этими словами она склонила голову и, пройдя мимо растерянной директрисы, покинула тренировочный центр. Перед входом их ждали два черных автомобиля, присланные министерством. Орфей сидел в одном из них, приоткрыв дверцу и терпеливо дожидаясь подругу.