Абсолютный артефакт

– Итак, – сказал Рилан, – чтобы снять первую печать, жертва должна была быть не совсем серьезная, обычный мелкий зверек. Для второй понадобилось убить кого-то из нечисти, это тоже понятно. В третий раз – живое сердце.

«Живое», – мысленно повторила я про себя, и внутри все сжалось. Я представила, как убийца вырывает сердце из груди Арлетты, и пока оно продолжает пульсировать в его руках, совершает какой-то свой жуткий обряд.

– Но с четвертым шагом, – продолжил Рилан, – наш убийца перехитрил сам себя.

– Это почему? – мы с Филаей удивленно уставились на него.

– После того, что случилось с Арлеттой, большинство благородных семейств забрали своих детей из академии. Разумеется, вместе с их родовыми фамильярами. Так что, если в прошлый раз у убийцы был выбор, в конце концов, у каждого студента имеется сердце, то сейчас он весьма ограничен. Думаю, на всю Школу чернокнижников осталось не больше десятка толковых родовых фамильяров.

– И ты знаешь, у кого из студентов есть фамильяры? Ну, то есть, родовые, – с надеждой спросила я.

– Разумеется, все это знают.

– Значит, – сказала Филая, – нам нужно как можно быстрее вернуться в школу. Выяснить, кто из родовитых студентов остался. И следить уже за ними, точнее, за их фамильярами.

Мысль была отличная.

В школу мы возвращались в приподнятом настроении: наконец-то у нас что-то получилось, и выходные мы потратили не зря.

Глава 29

– Шесть человек, – оглядевшись по сторонам, тихо сообщил Рилан.

Мог бы и не оглядываться. В столовой в последнее время всегда было пусто. Даже в обед.

– … Включая меня. То есть кроме меня еще пятеро.

Что ж, это было даже лучше, чем мы ожидали.

– На всех пятерых уже стоят метки, – отрапортовал он. – Причем я немного усовершенствовал стандартную метку и теперь получу четкий недвусмысленный сигнал, если чей-то магический потенциал внезапно снизится.

Я непонимающе на него посмотрела:

– А о чем говорит снижение магического потенциала?

– О разном, – ответила Филая, задумчиво ковыряя салат. – Например, что человек потерял очень мощный амулет. Или произвел непростительное заклятие из числа тех, что разрушают магическую структуру личности. Или…

Она, наверное, долго еще могла перечислять, но Рилан ее перебил:

– Или что родовой фамильяр, который дает неслабую такую прибавку к магическому потенциалу, похищен.

– Понятно, – пробормотала я. – А твой-то фамильяр на месте?

– Еще бы, – хмыкнул Рилан. – Если кто-то захочет его похитить, этого несчастного ждут серьезные проблемы. Уж я принял меры.

– То есть нам остается следить всего за пятерыми, – подытожила Филая.

– Именно так, – кивнул Рилан. – И это куда проще, чем шпионить за преподавателями.

Оба выглядели воодушевленными. Похоже, они и не сомневались, что злоумышленник почти у них в руках. И только я знала по-настоящему слабое место в их плане: родовых фамильяров в академии осталось не шесть, а семь.

Моя ворона…

Она ведь тоже родовой фамильяр. Но сказать об этом я не могу никому, даже лучшим друзьям. И не только потому, что так велел ректор. Я и сама интуитивно чувствовала: лучше держать язык за зубами. Слишком много странного происходит вокруг меня, определенно в моем происхождении есть какая-то тайна. И чем меньше человек посвящены в нее, тем лучше. Возможно, для них же самих.

Когда тарелки опустели, напитки были выпиты, я демонстративно зевнула:

– Я, пожалуй, пойду в свою комнату. Устала, дни выдались нелегкие.

– Да и я пойду, – сказала Филая, поднимаясь из-за стола. – Мне еще готовиться к занятиям. Увы, позволить себе плохие отметки я не могу.

– А у меня еще пара по проклятиям, – вздохнул Рилан.

Впрочем, расстроенным он не выглядел. Скорее наоборот.

– Что ж, как только будут новости, я дам знать, – сказал он, едва мы вышли из столовой и, попрощавшись, зашагал по коридору.

Мы с Филаей дошли до общежития, поднялись по лестнице до моего этажа. И как только она зашагала выше, я стрелой понеслась в свою комнату, распахнула окно и выдохнула с облегчением: моя ворона сидела там же, где и обычно, на своей ветке.

– Кар! – не слишком громко поприветствовала меня она.

– Здравствуй, дорогая, – серьезно сказала я. – Знаешь что, будь всегда рядом. Не отлучайся далеко. Тут, знаешь ли, для фамильяров настали не лучшие времена, а мне бы не хотелось, чтобы с тобой что-то случилось.

Уж не знаю, поняла ли она меня, потому что, кажется, ее интересовало совсем другое. Ворона спланировала с ветки, уселась на мое плечо, а потом пребольно клюнула чуть ниже ключицы. Я вскрикнула от неожиданности.

– Эй, ты чего кусаешься? Разве можно так обращаться с…

Так, а кем я прихожусь своему фамильяру? Хозяйкой, владелицей или…

– … с друзьями, – закончила я свою мысль.

Но ворону это нисколько не впечатлило. Она размахнулась и со всей дури снова меня клюнула. И тут я поняла: доставалось именно тому месту, где раньше висел принесенный ею кулон, черный камень в серебряной оправе.

Похоже, вороне не нравилось, что на мне его нет.

Откровенно говоря, мне и самой это не очень нравилось.