Абсолютный ноль

Очень непривычно было ходить полностью лысым и без бровей. Волосы то на лице и голове вырастут. Но ожоги останутся надолго. Левая рука вплоть до плеча была во многих местах сильно обожжена. Небольшой шрам расположился на левом виске возле глаза. При мне остался лишь один меч, да спрятанное золото. Одежду тоже пришлось сменить – от нее остались одни лохмотья.

Я думал и о Эйнхарте. Если бы мы встретились в других обстоятельствах, все могло сложиться по-другому. Кто знает? Несмотря ни на что, я не испытывал сильной ненависти к старому магу. Когда он спас мою жизнь, у меня промелькнула мысль, что он может быть некромантом. То, что именно он был в тот момент рядом и смог помешать химере разделаться со мной – очень странно. Но я был уверен, что невозможно владеть светлой и темной магией одновременно. Как оказалось, это не было столь редким явлением. Такие маги не были мастерами в обоих направлениях. Это как с боевыми и магическими умениями. Только владея одним талантом, можно добиться в нем максимальных результатов. Несколько умений разделяли силу.

Некромант Эйнхарт не стал уходить далеко от своих творений. Ему хотелось посмотреть на результат. Его можно понять. И тут мы вторглись на его территорию. Пусть это не совсем соответствовало его планам, он уже не стал ничего менять. Химеры должны были уничтожить наш отряд, но тут вмешалась Теневая Госпожа. Видимо, она имеет какую-то связь со всеми порождениями тьмы. Госпожа так хотела со мной побеседовать, что рискнула захватить власть на чужой химерой. Некроманту это не понравилось, и он решил помешать ей. Эйнхарт слышал наш разговор, и он захотел понять, в чем заключается моя необычность. Личные попытки Госпожи переманить на свою сторону людей – очень редкое явление.

Я не совсем уж дурак. Глупо отрицать или закрывать глаза на очевидное. Я отличался от обычных людей. Может, во мне течет кровь какого-нибудь необычного существа? Вампиры, оборотни, зверолюди, орки, эльфы наконец. И это только общеизвестные расы. Каких только монстров не рождалось на свет под этим солнцем. И я один из них.

Теплые летние дни сменялись один за другим. Сейчас был самый разгар сезона, и деревенские надолго пропадали в полях и огородах. Безжалостное солнце не щадило никого из тех, кто посмел высунуть свой нос наружу.

Кормили меня на убой. Уже через пару недель я был почти что в своей прежней форме. Стоило поспешить. Жажда моя никуда не делась, и мне не хотелось искать жертв в этом милом городишке. У старшины по неплохой цене я купил сносного коня с седлом. Собрав припасы и попрощавшись со знакомыми жителями, я отправился в путь. В Илладу. Когда я думал об этом знаменитом городе, настроение сразу поднималось. Все внутри трепетало от ожидания новых ощущений и впечатлений. В Сторарии и Бестене меня больше ничего не держало. Я смело шел вперед.

Немногим меньше месяца мне потребовалось, чтобы добраться до одного высокогорного поселения в землях на западе от Бестена. В основном я путешествовал один. Следуя слухам, я старался объезжать места, в которых хозяйничали разбойничьи шайки. Семью Ханса я нашел без труда. Спутать их было невозможно.

Я постучал в дверь большого двухэтажного дома. Мне открыла немолодая женщина внушительных габаритов.

– Э-э, здравствуйте. Меня зовут Сэм Бристолл. Я был в отряде Гартена.

– Правда? Проходите, нечего на пороге стоять.

– Да я ненадолго, – я неуверенно мялся на пороге.

– Проходи, чего стоишь? В ногах правды нет.

Я аккуратно прошел в гостиную, осматривая дом. Спустя некоторое время хозяйка принесла чай с целой кучей разной снеди.

– До нас дошли слухи, что отряд Гартена уничтожен. Это правда? – спросила женщина.

– Да, я последний оставшийся в живых.

– Вот как, – женщина сгорбилась и словно постарела сразу на десяток лет. – Расскажи мне о сыне.

Не спеша, смакуя вкусную домашнюю еду, я поведал женщине о нашем отряде.

Когда мой рассказ подошел к событиям в Дестерденвилле, в дом радостной гурьбой забежало два мелких карапуза лет пять-шесть. С ними был пожилой мужчина – высокий и с широкими плечами. Отец Ханса.

– Подойдите все сюда. Послушайте про папу, – слезы лились из глаз сильной на вид женщины.

– Что случилось? – спросил старик.

– Он оставил своих детей здесь? – спросил я немного недоуменно.

– Жена Ханса умерла при родах. Он не смог вынести горя и ушел. Не вини его.

Что ж, это их дело.

Я начал рассказывать наш последний бой. Дети сидели тихо, хватая каждое мое слово.

– … именно Ханс принял на себя первый удар. Его молот сокрушил тварь, втоптал химеру в грязь. Он сражался отчаянно, как настоящий герой. В самый тяжёлый момент он как всегда стал опорой отряда. Именно благодаря ему я сижу сейчас здесь и разговариваю с вами…

Я еще долго рассказывал про подвиги здоровяка. Мать тихо плакала, утирая слезы платком. Отец, сурово поджав губы, смотрел куда-то вдаль. Дети, раскрыв рты, внимательно слушали меня.

Около часа я пробыл в доме семьи Ханса. Настало время уходить.