Абсолютный слух (Счастливчик Майки)

- Опять установка! - Старик схватился за голову, как пронзенный похмельным синдромом - Что, тебе не сидится спокойно? Молодой, здоровый, живи и радуйся!

- Да, чему радоваться?! Деньги на бензин у отца «стреляю»! Совесть вконец заела! Память ни к черту!

- Ну, с совестью ничем помочь не могу, а память поправить можно, будешь помнить всю свою жизнь в мельчайших подробностях!

- Не нужно мне всю жизнь! - Сказал я испугано - У меня, знаете ли, много всякого было в жизни, кое, что и забыть хочется! Меня песни английские интересуют, в основном, больше ничего не надо!

Старик, нырнул куда-то под стол и загремел выдвижными ящиками. И я услышал его бормотание:

- Здесь же была, куда же она закатилась! А, вот!

Он выбрался из под стола и с гордостью продемонстрировал пузырек из синего стекла, в виде четырехгранной пирамидки.

- Чистейшая амброзия Высших Сфер! Английские песни говоришь?

Он сел на место, взял со стола золотистый фломастер и изобразил на одной грани пузырька скрипичный ключ подписав внизу «инглиш». Все изображенное им, засверкало чистым золотом.

- Что так скромно? Чем тебе французские песни не угодили? Ты, их тоже, наверное много слышал, вот и вспомнишь!

- Что толку-то, французского языка все равно не знаю, попугайское пение меня не прельщает.

- Ну, это в открытом доступе, - отмахнулся Старик - язык прямо из Астрала закачаем.

Он снова изобразил скрипичный ключ, подписав внизу «Франсе». Показал мне две оставшихся чистыми грани и сказал:

- Еще две возможности, есть пожелания? Немецкие песни?

- Вот, уж этого не надо! Все немецкие исполнители, которые хоть чего-то добились, поют на английском, кроме самых отмороженных. Забыл совсем! Песни должны быть только хорошие! Не хватало мне еще, разную дрянь помнить!

- Только хорошие…

Продиктовал Старик сам себе, рисуя, при этом, почему-то советский знак качества, на одной из граней пузырька.

- Еще одна возможность! - Он показал последнюю грань.

- Школьный курс! - Осенило меня - Он в открытом доступе? Совершенно нет времени учится! Давайте-ка я поточнее сформулирую! Полный курс; Младшей школы, средней школы и старшей государственной школы! Это возможно?

- Вполне возможно - сказал Старик.

Он, мастерски, нарисовал змею перед атакой и протянул пузырек мне. Я взял его в руки, все надписи прямо-таки сияли золотистым светом.

- Вы должны знать, - сказал я - от своих намерений я не отказался. Установка будет создана.

- Да, какая разница, одна или две, - устало сказал Старик - главное, чтобы они не попали в чужие руки. Можешь даже провести испытания, раз уж тебе так интересно. Главное, чтобы не случилось так, как в прошлый раз! У меня к тебе просьба, то что я прошу, купить нельзя, ни на, что обменять, тоже нельзя. В том числе и на это.

Он показал на пузырек, который я держал в руках.

- Ты должен искренне захотеть мне помочь. Если не захочешь отдать ЭТО, значит я и забрать ничего не смогу.

- Я, вообще-то, хорошо к вам отношусь, я ведь ничего не забыл, просто скажите, что вам нужно.

- Энергия Творца нужна, иначе мне конец.

- Вы хотите забрать ее из моей Искры?

- Забрать, это слишком сильно сказано, мне нужна лишь малая часть, одна восьмая примерно, твоя Искра, полностью восстановится лет через десять.

- Возьмите сколько вам нужно, я говорю это совершенно искренне.

Он сделал неуловимое движение руками и от моей груди отделилась натуральная шаровая молния, чисто белого цвета, размером с теннисный мяч. Она медленно пролетела расстояние между нами и беззвучно вошла в грудь Старика. Его лицо стало приобретать естественный, здоровый цвет, синяк стремительно сокращался и истаивал, пока не исчез совсем.

- Ну вот, совсем другое дело, - сказал Старик - а, то, знаешь ли, давно живу, привык уже. Ну, а, ты, выпей амброзию, выпей, после нанесения знаков ее долго хранить нельзя!

Я отвинтил крышечку и опрокинул пузырек, сглотнув его содержимое одним глотком.

Последнее, что я услышал был крик Старика:

- Ну, кто же, так пьет! Это же амброзия!