Accel World 11: Непробиваемый волк

Конечно, он мог втихую открыть поисковик и найти информацию и разъяснения, а затем пытаться делать вид, что он знает, о чём идёт речь. Но он понимал, что Утай моментально раскусит его, и ему лучше просто признать своё невежество. И в ответ на вопрос, содержащий эти мысли, Утай ответила:

«UI> По словам Фу, Но — это когда однообразие и скука, а кабуки — это когда абсурд и придурь.»

Посмотрев на ошеломлённого Харуюки, она беззвучно рассмеялась, после чего добавила:

«UI> А если серьёзно, то лучше объяснить в театре. Нам сюда.»

«Театром» действительно оказалось величественное деревянное сооружение с левой стороны.

Чем ближе они подходили, тем более странным он казался. С жилым домом его соединял коридор, но при этом три стены были прозрачны. Сквозь них было видно, что на четвертой нарисован красивый сосновый пейзаж. В целом здание выглядело старым и давно уже не использовавшимся. С левой стороны под углом отходил крытый десятиметровый коридор, ведущий в ещё одно небольшое здание.

Они прошли сквозь лесистый двор, подойдя к небольшому зданию, и Утай вытащила из кармана школьной формы старый железный ключ. Отперев замок, она тихо открыла дверь и кивнула Харуюки.

И вновь Харуюки неуверенно прошёл в старое здание. Утай зашла за ним, закрыла за собой дверь и потянулась к выключателю на стене.

На потолке зажглась старая лампа накаливания, и Харуюки протяжно вздохнул.

Комната казалась до невозможного роскошной. Маленькая, чуть меньше десяти квадратных метров, но и стены, и потолок, и пол, и мебель были из отполированного дерева. Возможно, когда это здание строили, это не казалось выдающимся, но сегодня оформление такой комнаты обошлось бы в очень приличную сумму.

Утай сняла обувь и достала с полки для тапочек две пары, предложив одну Харуюки. Поблагодарив её, Харуюки переодел обувь и вошёл в комнату.

У правой стены комнаты стоял старый комод, табурет, а также таинственный большой объект, находящийся прямо напротив входа. О нём можно однозначно сказать лишь то, что спереди на нём лежали две сложенные деревянные плиты. Кроме того, эта вещь выглядела гораздо новее остальных.

Пока Харуюки оглядывался по сторонам, в окне чата появилась новая строчка:

«UI> Эта комната — часть театра. Она называется «зеркальная».»

Харуюки какое-то время смотрел на сообщение, а затем повернулся к Утай и тихо спросил:

— Зер… кальная?

«UI> Да. Сейчас покажу. Садись на табуретку.»

Он послушно сделал несколько шагов вперёд и опустился на круглую табуретку. Таинственная мебель оказалась точно перед ним. Утай подошла к ней слева, сняла железный замок, ухватилась за переднюю плиту и раскрыла её справа налево. Затем она раскрыла вторую плиту слева направо и отошла за спину Харуюки.

«А, так это что, дверь?» — подумал было Харуюки, но быстро осознал, что ошибся, когда перед ним вдруг появилось круглое лицо школьника.

Он рефлекторно подпрыгнул, и лицо сделало то же самое. Обоих школьников сзади подхватили маленькие девочки, не дав им упасть.

Такие неуклюжие школьники на дороге не валяются, а значит, это отражение самого Харуюки. Таинственная мебель оказалась огромным трёхстворчатым зеркалом.

Обычно Харуюки не мог выносить своего вида дольше секунды, но сейчас он был так изумлён, что невольно начал всматриваться. Ему никогда ещё не приходилось видеть столь огромного зеркала. По площади оно раз в десять больше ростового, находившегося в комнате его матери. Эти зеркала казались скорее стенами маленькой комнаты.

— …

Харуюки молчал уже десять секунд, как вдруг заметил, что эти зеркала отличались не только размером.

Они были невероятно качественными — стеклянная поверхность казалась немыслимо прозрачной, а находившееся за ней серебряное напыление отражало практически всё. Пожалуй, это зеркало ещё качественнее, чем то, что показывала ему Идзеки Рейна. Оно казалось уже не зеркалом, а дверью в параллельный мир.

«UI> Кабуки и Но различаются во многом, но…» — вдруг появился текст в голографическом окне, одном из немногих вещей, не отражавшихся в зеркале.

«UI> Главное различие состоит в том, что актёр кабуки выступает с накрашенным лицом, в то время как актёр Но носит особые маски.»

Харуюки несколько секунд переваривал написанное, а затем прошептал:

— А-а, ясно… это те самые маски Но, да?..

«UI> Именно они. Когда актёр надевает маску, его сознание сливается с ней. Когда он танцует и поёт, он перестаёт быть самим собой. Чтобы достичь такого состояния, необходимо сильно сконцентрироваться, и это происходит именно в зеркальной. Арита, зеркало перед тобой — граница между двумя мирами.»

— Граница…

Вновь возникло то самое чувство. Он забеспокоился, понимая, что стал близок к пониманию чего-то важного. Сам того не осознавая, он поднялся с табуретки и сделал два шага к зеркалу.