Accel World 14: Архангел неистового света

В той стороне, куда она смотрела, стояли ряды более низких по сравнению со Старой Токийской Башней, но куда более солидно выглядящих зданий, а за ними — две башни, разделённые путями Шинкансена. Слева — башня Роппонги Хилз, отличавшаяся более округлым дизайном. Когда-то именно на ней Харуюки сразился с Зелёным Королём Грин Гранде. Справа же — более угловатое сооружение, то самое место, где должна пройти операция, Токио Мидтаун Тауэр. Глаза Черноснежки смотрели именно на правую башню. Как и все прочие высотные строения, она напоминала высокий мраморный храм, но даже с расстояния в тысяча двести метров Харуюки ощущал, что возле неё происходит нечто странное.

На крыше Токио Мидтаун Тауэра сидит Энеми Легендарного класса «Архангел Метатрон», невидимый и неуязвимый к любым атакам, который внимательно следил за округой, готовый испарить любого, кто посмеет приблизиться к башне ближе, чем на двести метров. А ещё где-то на верхних этажах башни должно находиться тело ISS комплекта, стержень планов Общества Исследования Ускорения. Их миссия состояла в прорыве обороны Метатрона, проникновении в башню и уничтожении тела. Если им не удастся это сделать, то Ускоренный Мир накроет тьма… а Харуюки навсегда потеряет узы, что связывают его с Кусакабе Рин и Аш Роллером.

При виде Мидтаун Тауэра Харуюки рефлекторно сжал кулаки. Спустя какое-то время Черноснежка, тоже всматривающаяся в сторону башни, продолжила:

— Кроме того… я чувствую, что там мне придётся встретиться лицом к лицу со своим прошлым… но я пока не знаю, в какой именной форме…

— С… прошлым?..

— Да. С тех пор как я стала бёрст линкером семь лет назад, я совершила множество ошибок. Подгоняемая своими стремлениями, я изо всех сил размахивала клинками и пролила много крови. Эта карта пропитана той кровью. И когда я пройду по кровавому следу к источнику… я непременно встречусь там со своим прошлым… — Черноснежка говорила ледяным голосом, не отрывая взгляда от огромной башни вдали от них. Затем она вытянулась и величественно произнесла, — Но я уже не боюсь его. Я больше не буду от него убегать. У меня есть Фуко, Утай, Акира, Такуму, Тиюри, Нико, Леопард… и ты. Что бы ни ждало нас внутри этой башни, обещаю — я не отступлю.

Черноснежка закончила говорить, но Харуюки нашёлся с ответом не сразу. Более того, он даже не смог посмотреть ей в глаза. Он боялся, что если сделает хоть малейшее движение, то слёзы польются из сокрытых маской глаз.

Продолжая смотреть в небо, переливавшееся всеми цветами радуги, Харуюки глубоко вдохнул и ответил куда более кратко, чем ему хотелось бы:

— Я тоже… обещаю, что какой бы тяжёлой ни оказалась битва, я не паду духом и не сдамся. Я буду идти и сражаться рядом с тобой до самого конца, семпай.

— …Спасибо, — Черноснежка кивнула, а после небольшой паузы добавила, — Но если я прикажу тебе отступать…

Она не смогла договорить. Харуюки резко и уверенно перебил её.

— Я ни за что не сбегу, если этим оставлю позади тебя или кого-либо ещё.

В итоге Черноснежка и Харуюки так и не вернулись в Аэрохижину Фуко, продолжив самозабвенно разговаривать на скамейке. Правда, большая часть их разговоров составляли лишь легкомысленные обсуждения всего на свете. Поскольку Черноснежка в последнее время погрязла в подготовке к фестивалю, они с Харуюки уже очень давно не говорили наедине. Харуюки же ощущал себя как в сказке.

В конце концов за их спиной послышался звук открывающейся двери, и они обернулись. Во двор вышла старательно потягивающаяся Нико. Стоило ей заметить сидящих друг рядом с другом Харуюки и Черноснежку, как она замерла, затем качнула антеннами, а потом быстро подбежала к ним.

— Доброе утро, братик!

Неожиданная активация ангельского режима наполнила Харуюки нехорошим предчувствием, но это не помешало ему поздороваться с ней.

— Д-доброе утро, Нико. Выспалась?

— Угу. Правда, когда я проснулась, около меня почему-то не оказалось любимого братика, с которым я засыпала в обнимку…

— О-о?.. — вдруг услышал Харуюки рядом с собой голос, не суливший ничего хорошего. Замахав руками, он соскочил со скамейки.

— Э- эй-эй-эй! — закричал он, повернувшись к Нико, и начиная отступать.

Однако после очередного шага нога его не нащупала земли, а тело начало заваливаться назад.

— А, а-а-а!

Харуюки замахал руками и только потом вспомнил про крылья. Вернувшись на вершину башни, он сделал несколько глубоких вдохов и вновь воскликнул:

— Н-не обнимал я тебя! Ты всё это время спала на Пард, как на подушке!

— Ой, то-очно. Значит, мне почему-то вчерашняя ночь вспомнилась.

— А-а!

Харуюки тут же сложил из рук большой крест, приказывая Нико замолчать. Затем он резко прокашлялся, выпрямился и попытался сменить тему:

— И-и кстати, остальные ещё спят? Нам ещё нужно обсудить тактику, так что лучше поднять их всех пораньше!

— Ну, Рейкер тоже уже встала, думаю, она как раз остальных будит. Вы сами-то хоть выспались? — спросила Нико, отменив ангельский режим.

Невзирая на то, что в голове Черноснежки ещё витали сомнения, она всё же кивнула и ответила: