Acumiana, Встречи с Анной Ахматовой (Том 2, 1926-27 годы)

У Николая Степановича была тайно от АА комната - в меблированной гостинице "Ира". АА, однако, эту тайну знала, но хранила ее свято и не показывала вида, что знает. Однажды Николай Степанович попрощался с нею (она жила у Срезневских) и сказал, что идет домой.

"Где ты живешь?" - "Я тебе не скажу". АА после ухода Николая Степановича подождала - с расчетом, чтобы он дошел до дома, - взяла телефонную трубку, нашла номер "Иры", позвонила: "Дома Гумилев?" - "Да, он только что прошел к себе".

Николай Степанович подошел к телефону... АА заговорила с ним о каком-то деле. Николай Степанович ответил. Был очень недоволен - и никогда не поднимал разговора ни о том, как АА узнала его адрес, ни об "Ире" вообще.

1916. АА не говела, потому что была больна.

Под вечер АА с Пуниным были у Рыбаковых на блинах. АА попросила Пунина за столом показать Рыбакову фотографии, снятые мной (я их дал вчера АА и вчера же Пунин забрал их у нее - себе). Пунин взъерошился: "Не покажу..." "Почему?" - "Они неприличны!". Создав неловкость, Пунин потом решил показать. Рыбаков смотрел сластолюбиво и сказал приблизительно так: "Да, Анна Андреевна на все способна". Еще углубил этим неловкость. Потом Пунин выговаривал АА: "Вы думаете, мне приятно, что Лукницкий видит вас в таком виде!". А история глупая - фотографии абсолютно приличны: АА снята в постели. Что в этом неприличного? С этим согласна и АА, да, в глубине, и сам Пунин.

Вчера, уходя из Шереметевского дома, АА обещала Пунину прийти сегодня в три часа. Сегодня в четыре часа Пунин звонил мне - АА не пришла - и просил съездить к ней узнать, придет она или нет. Я поехал и встретил ее в дверях выходящей из квартиры.

Вчера вечером (может быть, сегодня утром) АА читала Владимиру Казимировичу рецензию Анненского о Гумилеве. Он совершенно согласен с нашим общим мнением.

АА хотела вечером идти домой. Пунин ее не пускал... Потом она встала с дивана, пошла через коридор в другую комнату, поговорила, по-видимому, с Пуниным. Пунин уговорил ее не идти в Мраморный дворец, и она осталась.

АА рассказывала, что в Москве ее водил показывать antiques Щербаков.

Здоровье.

От АА сильно пахнет эфиром. Она ежедневно принимает (вспрыскивает?) камфору и эфир. Только этим лекарством держится. Только благодаря ему в Москве все время была такой веселой и бодрой. Сегодня сказала, что, не приняв это лекарство, она не может встать с постели: сердцебиение и слабость мешают.

В Москве была очень бодрой, оживленной и веселой: говорит, что в Москве легче дышать - московский воздух действует благотворно.

Вечером после Рыбаковых (и после блинов - "а ужасная вещь - блины!") АА очень хотела спать...

Вышла в холодный коридор. Вернулась дрожа, встала у печки... Потом легла. У нее сильный озноб. Я спрашиваю: "Простудились?" - "Деточка, у меня одиннадцать лет озноб - неужели же все я простужаюсь!"

Сказала, что весной прошлого года болела, вероятно, потому, что была отвратительная зима (зима была мокрая и теплая). А квартира ее в Мраморном дворце - ни при чем (я ставил причиной болезни ее квартиру, разговаривая с ней).

Вчера и сегодня АА очень хороша со мной. Разговоры наши легки и свободны.

АА спорила со мной и доказывала, что я что-то не так сделал (какую-то мелочь) в "Трудах и днях". Я весело спорил... А АА решила, что я должен обидеться... И сказала, что она "слишком уж бранится". А потом, когда вошел Пунин, АА шутливо спросила его: "Правда, я с Лукницким очень бранюсь?". Мы рассмеялись, а я заявил ей, что если она браниться не будет, то я очень огорчусь.

Приехавшая из Москвы любовница Шенгели - Р. Я. Рабинович - говорила со мной по телефону и рассказывала о Шенгели и о визите к нему АА (о котором она знает со слов Г. А. Шенгели). Говорит, что девицы, через строй которых прошла АА, так были поражены, увидев ее идущей к Шенгели, что после ее визита круто переменили свое отношение к нему - из скептического и несколько недоброжелательного оно стало восторженным и почтительным. Говорила, что с приходом АА к Шенгели произошел полный переполох, ибо все переполошились почтительностью и почтением к ней. Даже жена Шенгели, которая всегда заставляет мужа носить воду для чая, сама побежала за водой на этот раз... Рассказ этот забавен, но характерен.

Когда говорили о том, что без камфоры АА не может встать с постели...

- Куда же Вы годитесь?

- На Конное, конечно!

"Стерва" (О. А.) - в шутку.

Отношение к себе.

Подходили к Шереметевскому дому. АА вытащила из "мифки" открытку от Щербакова к В. К. Шилейко и прочла из нее отзыв о ней: Щербаков пишет о том, что ему громадное удовольствие доставило сопровождать АА (по музею) и показывать ей antiques, потому что АА показала превосходные знания и делала необычайно тонкие замечания, многими из которых он воспользуется для своей работы. Показала эту открытку с лукавством и сказала, что несет ее показать Пунину, который ее "старой дурой" называет.

14 марта 1926 зашел в четыре; вышли - в Шереметевский дом.

Проводил АА до Шереметевского дома.