Ад

— А вот тут ты ошибаешься, Денис Родиславович, — Игнатов покачал головой. — Мне случайно стало известно, что твоя сестра подала в суд иск о выделе своей доли квартиры. У тебя есть преимущественное право покупки ее доли, и ты должен получить по почте нотариально заверенное письмо с уведомлением и расписаться в его получении. Ты такое письмо получал?

— Нет, я ничего не получал.

— Тогда имей в виду, что ты обязательно должен будешь в течение тридцати суток дать ответ. Если ты не ответишь, это будет расцениваться как твой отказ от покупки, и Даша сможет продать свою долю квартиры другим людям. Вот я и пришел, чтобы на всякий случай проверить, потому как на этой площади прописан инвалид детства и я должен убедиться, что его права, то есть твои, Денис, никак не ущемляются. А ты что, и вправду ничего не знаешь?

— Честное слово. А что это значит? Ну, что будет, если она продаст свою долю?

— Решение о разделе квартиры будет принимать суд. Конечно, крайне маловероятно, что суд разрешит выдел доли, уж больно у вас квартира маленькая и неудобная с точки зрения раздела, с запроходной комнатой, но кто их знает, эти нынешние суды, если твоя сестра взялась за это, значит, кто-то ей что-то подсказал, научил, и для чего-то ей это нужно. Возможно, у нее или у этих ее советчиков есть подходы к судье, так что решение может оказаться и не в твою пользу. Теоретически ваша квартира превратится в коммуналку. А практически твоя сестра сможет продать, обменять, подарить или сдать свою половину квартиры. Правда, у вас одна комната проходная, но это дело поправимое, нужен всего лишь небольшой ремонт, чтобы запроходная комната имела выход в прихожую, — и все. И будешь ты, Денис Родиславович, жить с соседями.

— Этого не может быть, — уверенно ответил Денис. — Зачем это Даше? Мы с ней отлично живем вдвоем. Чего нам делить? Нет, вы что-то не так поняли. Или в суде перепутали, и речь идет вообще не о нашей семье. Вы спросите у них, наверняка окажется, что они сами ошиблись.

— Да нет, — вздохнул Игнатов, — не ошиблись они. Я сам все проверил. Спичак Дарья Родиславовна. Никакой ошибки. Ну? Ничего не хочешь мне сказать?

— О чем? — не понял Денис.

— О причинах, по которым твоя сестра все это затеяла. Ведь должна же у нее быть причина. Кстати, где она?

— Не знаю. Она передо мной не отчитывается.

— Погодите, — Юля вскочила и выбежала в комнату.

Вернулась она через минуту, держа в руках несколько тоненьких брошюр, напечатанных на желтоватой газетной бумаге.

— Я, кажется, понимаю, в чем дело. Мы с Денисом делали уборку, и я нашла вот это. Посмотрите.

Игнатов взял брошюры, пролистал, и лицо его помрачнело.

— Вот, значит, как… Тогда все понятно. Дай бог, чтобы я ошибался. Но если я не ошибаюсь, то дело совсем плохо. У тебя какие отношения с сестрой?

— Никаких у него отношений с Дашей нет, — снова вмешалась Юля. — Даша с ним почти не разговаривает. Она считает, что он виноват в том, что их мама покончила с собой. И вообще он во всем на свете виноват. Если она и говорит Денису что-то, то в основном грубит или обзывается. Но больше молчит. Она вообще какая-то странная стала. И брошюры эти… Она что, в секту попала?

Денис молчал, ошарашенный услышанным. Как же так? Его сестра попала в руки сектантов, а он ничего не заметил? Юлька — и та заметила, а он, выходит, ничего не видит?

— Слушай, — Игнатов обернулся к Денису, — а толковая у тебя невеста, все на лету хватает. Короче, как это ни печально, но тебе, Денис, нужно быть готовым к тому, что может произойти все, что угодно. Ты уже совершеннолетний, и защитить тебя некому, кроме тебя самого.

— И меня! — подала голос Юля.

Она все время стояла за спиной Дениса, положив руки ему на плечи, и ловила каждое слово участкового.

— Ну, и тебя, конечно. Так что ты подумай заранее, как будешь защищаться, если что. Найди адвоката, что ли, пусть готовит иск в суд. Или… не знаю даже, что тебе посоветовать, я в этих делах не особо силен, но одно могу сказать: предупрежден — значит, вооружен. Усвоил? Может, все и не так страшно, но на всякий случай будь готов.

— Спасибо вам, — Денис попытался благодарно улыбнуться, но губы плохо слушались, и вместо улыбки получилась жалкая беспомощная гримаса.

Юля проводила Игнатова и вернулась на кухню.

— Все уже остыло, — с досадой сказала она. — Придется снова греть. Ну и ладно, сейчас как раз Даша придет, вместе поедим.

— Юль, ты пока не говори ей ничего, ладно? — попросил Денис.

— Почему?

— Не знаю. Не говори — и все. Давай еще подождем, понаблюдаем. Зачем горячку пороть? Может быть, Дашка сама нам все объяснит, и окажется, что все совсем не так. А мы сейчас на нее наедем и только отношения испортим.

— Как скажешь, — покладисто согласилась Юля. — Хотя лично я считаю, что это неправильно. Надо сразу поговорить, пока дело не зашло слишком далеко. Лучше все выяснить сразу, чем мучиться неопределенностью.

— Юлечка, ну пожалуйста, — взмолился Денис.

— Ну хорошо, хорошо, я же пообещала. Я просто высказываю свое мнение.

— Ты на меня сердишься? — он виновато посмотрел на нее.