Ад

— Фи, Степушка, что за дурные манеры, — поморщился высокий. — А вы, любезнейшая, поимейте в виду, что и Степушка, и Витенька весьма и весьма дурно воспитаны. Они меня, конечно, побаиваются и, если я не позволю, будут держать свой крутой нрав при себе, но я ведь могу и позволить. Вы же это понимаете, правда? До поры до времени вы можете не обращать внимания на их слова, но мы действительно просидели всю ночь в машине возле вашего дома, поджидая Коленьку для серьезного разговора, и мы отчаянно голодны. Значит, так, любезные родители Коли Романова, — голос его из масленого вмиг превратился в стальной. — Я передумал. На работу вы сегодня не идете. Как вы будете решать вопрос — не мое дело, хотите — скажитесь больными, хотите — скажите правду, хотите — сошлитесь на внезапную смерть родственника и попросите три дня за свой счет. Это на ваше усмотрение. Но вы остаетесь дома и вместе с нами ждете мальчика. Я вам разрешаю сделать по одному телефонному звонку на работу — и все. Больше никаких переговоров ни с кем, чтобы у вас не было соблазна предупредить Николая. И из квартиры выходить тоже я вам не позволю. Мы будем здесь сидеть до тех пор, пока не прояснится вопрос с местонахождением вашего любезного сынка. Вопросы есть?

— Есть, — Люба по-школьному подняла руку. — Можно?

— Можно, — разрешил высокий.

— У меня несколько вопросов. Во-первых, как к вам обращаться? Если уж нам предстоит сидеть в одном помещении, хотелось бы, чтобы это выглядело цивилизованно.

— Артур Геннадьевич. Еще что?

— В продолжение мысли о цивилизованном общении хотелось бы заметить, что мне нечем вас накормить. Мне нужно сходить в магазин, иначе вы и ваши помощники останетесь голодными.

— Исключено, — отрезал Артур. — Напишите список, Витенька съездит и все привезет. Вы из квартиры не выйдете. Что еще?

— Как быть, если к нам кто-нибудь придет? Не открывать двери?

— А кто к вам может прийти? — прищурился Артур. — Или вы надеетесь, что придут добрые дяди из милиции и выгонят нас отсюда? Хочу сразу лишить вас всех иллюзий, любезнейшие. Мы не сделали и не делаем ничего противозаконного. Мы вас не бьем, не истязаем и не пытаем. Мы пришли к вам в дом, в который вы нас впустили сами, чтобы поговорить с вашим сыном. И мы просто сидим и ждем его.

— Но вы удерживаете нас здесь, — вмешался Родислав, — и удерживаете незаконно. А это статья.

— Боже упаси! — замахал руками Артур. — Вас никто не удерживает. К вашему сыну пришли гости, и не можете же вы уйти на работу и оставить их одних в квартире? А вдруг гости что-нибудь разобьют или украдут? А вдруг им надоест здесь сидеть, и они уйдут, оставив дверь незапертой, и тогда вас обкрадут уже совсем другие воры? Нет, любезнейшие, оставлять чужих людей одних в квартире не полагается. Но это все лирика. А если серьезно, то я примерно представляю, как складывалась служебная карьера Колиного папы, то есть ваша, уважаемый хозяин. У вас не должно быть никаких иллюзий по поводу того, как поведут себя добрые дяди из милиции, если вы призовете их на помощь. Мы заплатим — и у нас проблем не будет. А у вас они останутся, потому что, если мы не найдем Колю, мы будем продолжать его искать, но искать-то можно по-разному, согласитесь. Можно поверить, что вы ничего не знаете, и оставить вас в покое, а можно ведь и не поверить, и не оставить. Вам как больше нравится?

Люба и Родислав подавленно молчали. Оба были уверены, что как только они позвонят Андрею Бегорскому и скажут ему все как есть, через минуту он перезвонит в милицию, и в квартиру Романовых пришлют наряд, который и выпроводит незваных гостей. Теперь, однако, такая перспектива казалась сомнительной. То есть наряд-то пришлют и гостей, вероятнее всего, выпроводят, но проблему это не решит. Артур и его люди будут приходить сюда снова и снова, а там, глядишь, и до Степушки с Витенькой дело дойдет. Эти люди ни перед чем не остановятся.

— Я напишу список продуктов, — выдавила Люба.

Она вырвала листок из блокнота и написала, чего и сколько нужно купить.

— Как долго вы планируете здесь пробыть? — спросила она.

Артур говорил о том, чтобы попросить на работе три дня за свой счет. Означает ли это, что они не собираются торчать здесь дольше трех суток? Или он просто так сказал?

— А что? — надменно бросил Артур. — Мы вам уже надоели?

— Мне нужно понимать, сколько дней мне придется вас кормить и, соответственно, сколько и каких продуктов мне понадобится.

— Рассчитывайте на неделю. Если мы уйдем раньше, продукты останутся вам. И не принимайте нас за нахлебников, все покупки за наш счет.

На неделю! Ничего себе… Или он только пугает?

Она кое-что поправила в списке и протянула листок парню, которого Артур назвал Витенькой.

— Вот, возьмите. И кстати: мое имя — Любовь Николаевна. Имя мужа — Родислав Евгеньевич. Надеюсь, что вы запомните с первого раза. Если забудете — я подскажу.

Витенька метнул на нее полный ненависти взгляд, а Артур одобрительно ухмыльнулся.