Ад без жала (СИ)

"Еще хуже. Что ж, не привыкать - просил подмогу, а получил еще одно адское мучение. Теперь держитесь, детки - дьявол ленив, и все мы здесь мучаем друг друга сами"

Тут Бенедикт задумался серьезно, захватил подбородок в кулак, глядя на них так, как дети очень не любят - как если бы их тут не было, а он таращился вроде бы просто вдаль. Но и далей не было тоже. Алекс смотрел ему в лоб недовольно, с отвращением, а девочка потупилась. Вид получился такой, как будто бы они заранее перед столоначальником виноваты. Столоначальник сосредоточился и сказал:

- Что ж. Нина, будьте добры, налейте черных чернил. Угу. Возьмите бумагу - вот ту, вон ту, шершавую! - возьмите перья...

Мальчик повертел перо в пальцах и прикусил за нерабочий конец.

- ... и попробуйте переписать хотя бы вот это, - он указал на красный текст инструкции для адских служителей.

Дети не поняли, приказ это или просьба. Взрослыми их считают или детьми? И надобно ли слушаться прямо так сразу? На секунду растерялись, переглянулись. Нина что-то смогла сообщить Александру, и тот уселся.

- Воронка вон там.

Девушка нашла ее, нашла чернильницу, но подымать и наклонять ведерную емкость пришлось из вежливости Бенедикту. Мальчик мерно жевал перо.

Итак, бумагу и перья взяли. Положение оказалось примерно таким же отвратительным, как Бенедикт и подозревал. Девушка водила по бумаге уголком рабочего конца пера, хотя в готическом шрифте важен правильный поворот руки, чередование жирных и волосяных линий, - а у нее получалось что-то наподобие очень растянутой безвольной черной паутинки. Мальчик не только изжевал бородку пера, но и умудрился расщепить его конец - перо оставалось только выбросить; сделанная им копия, если не приглядываться, была не так дурна - но он не писал, у него получался рисунок, и очень медленный. Ему бы кистью писать. Концы пера поехали в разные стороны, когда он нажал чуть сильнее.

- Нет, не годится.

Ребята с облегчением вздохнули и бросили перья прямо на то, что писали.

"Не умеют ничего. И, насколько я знаю студентов, у меня им будет скучно и страшно - не люблю бездарных. Значит, мне придется их развлекать, чтобы не бояться"

- Хорошо. Александр, сделайте, пожалуйста, вот что. Тут у меня документы - раз, два, три, четыре... Ага, двадцать девять. Видите, стопки?

Стопки эти уплывали и терялись в пыльное марево, но без хорошего курьера они с места не сдвинутся, так?

- Мне нужно двадцать девять курьеров разнести их по отделам. Какая литера наверху стопки, такой и отдел. Они должны знать.

На это самое "должны" мальчишка сделал стойку; так ведут себя те, кто развлекается, стрекает учителя, чтобы увидеть, где тот не покрыт панцирем.

- Я не знаю, где курьеры.

Попал, дерзец, сразу же попал! Дело в том, что сам Бенедикт понятия не имел, где и как их искать!

- Выйдете в коридор - перехватите первого попавшегося и следуйте за ним.

Мальчик вышел за дверь, и шаги его тут же смолкли.

- А Вы, Нина, подойдите сюда.

Девица почему-то смутилась. Обыкновенная девочка в коричневом странном платьице с рукавами величиной и формой примерно с арбуз. Красавицей она не стала бы, но волосы уложила аккуратно: в кукишек на затылке, а ушки прикрыла толстыми "бубликами".

- Скажите мне, Вы сразу попали сюда, ко мне?

- Нет, ваше превосходительство, я была в отделе XYZ, а потом его расформировали. Разделили на X и YZ. Столоначальник отдела Х целиком перешел на греческий и меня не взял.

- Понимаю. Сплошные Ксантиппы и Ксенофонты.

Девочка чуть расслабилась и продолжила:

- А столоначальница YZ...

- Продолжайте.

- Она... Она устроила сокращение. Она сказала, что делать там и ей особенно нечего. Но, я думаю, это ее старухи были против меня...

- Барышня, а вот об этом новым начальникам не говорят!

- Я поняла.

На всякий случай сделав реверанс, Нина решила подождать. И тогда Бенедикт ее по-настоящему атаковал:

- Скажите мне, из-за чего Вы здесь? Я должен знать своих подчиненных, и потому отослал Александра, чтобы Вы не смущались.

- Но я уже рассказала...

- Я имею в виду, в Преисподней.

- Ох!