Ад и Рай Евы (СИ)

Я избегала его колких взглядов, старалась повернуться так, чтобы он не замечал, насколько я сама сердита. Как же сложно с ним было общаться! За всё это время я видела его в разных состояниях, но впервые чувствовала, что мне придётся прикусить язык, спрятать свои мысли и чувства подальше, чтобы только он ничего не заметил. Что-то происходило, и всё, что я могла сделать — это не создавать ему дополнительных проблем.

Ян сидел в кресле и неотрывно следил за каждым моим движением, но даже спиной я чувствовала, как меняется его взгляд: от раздражения к любованию. И это было безумно приятно.

— Ты сильно изменилась. С того самого первого дня в Киеве.

— Вам нравится? — я игриво взглянула на него, отвлекаясь от зеркала. И замерла. Я будто впервые его увидела, и впечатление оказалось сильнее, чем даже в ту первую ночь в клубе.

Весь игривый настрой мигом слетел. Мне стало трудно дышать, сердце замерло, и я даже отложила помаду, потому что руки дрожали. Ослепительно красивый, надменный, самоуверенный, недостижимый — перед ним я впервые затрепетала. Разве могу я быть рядом с таким мужчиной? Разве могу просто стоять перед ним вот так, готовясь выйти с ним под руку?

Впервые Ян не скрывался. Всё это время, даже в моменты, когда он купался во всеобщем внимании, он не был настолько роскошным. И у меня кружилась голова от захлёстывающих волн его очарования.

— Дыши, спокойно и глубоко дыши, — с улыбкой подсказал Ян, прекрасно понимая, какое впечатление он на меня производит. — Когда ты вышла из машины, и Макс вёл тебя ко мне, я испытал почти то же. Я искал тебя двести лет! И когда понял, что это ты, та самая девушка, я не мог поверить, что ты реальная. И мне понадобилось время, чтобы проверить это.

От его слов у меня бежали мурашки по коже, и уже подступали слёзы. Ян впервые был настолько откровенен со мной, и всё в его позе, лице, интонации говорило о том, что он не притворяется. Как оказалось, я не была готова увидеть его настоящего. А Ян продолжал:

— Ты же простишь меня за то, что тебе пришлось пережить? Это было необходимо — жизнь со мной полна трудностей, и я должен был убедиться, что ты выдержишь.

— Выдержу? — я нуждалась в его ответе, потому что и сама не знала, смогу ли. Он требовал от меня слишком много!

Ян наконец-то встал с кресла и подошёл ко мне. Будто в первый раз — я засмущалась и отвела взгляд. Я пропала, окончательно и бесповоротно. Его взгляд, его прикосновение стали в тот момент для меня наградой.

— Выдержишь. Я верю в тебя. Ты и сама не знаешь, насколько ты сильная, — Ян коснулся моего виска, очень медленно, бережно кончиками пальцев спустился по щеке к уголку губ и остановился. Я боялась даже улыбнуться, смотрела на него заворожённо и не дышала. Ян будто гипнотизировал меня. — И ты почему-то боишься проявлять себя. Почему?

Он не дал мне шанса ускользнуть: пальцы перестали быть нежными, цепко схватили меня за подбородок и запрокинули голову.

— Я боюсь не понравится вам. Придёт время, и я вам надоем. И я не уверена, что переживу это.

Это была настолько больная правда, что я едва сдержала слёзы. Однажды меня уже бросили, и я слишком долго зализывала раны и второго раза я бы уже не выдержала. С таким же мужчиной как Ян было страшно даже начинать отношения, потому что другого такого найти невозможно.

Он молчал какое-то время, смотрел мне в глаза и только поглаживал мне губы. Возможно, он подбирал слова, чтобы не обидеть меня, не испугать, но его молчание сводило меня с ума.

— Ева, я без тебя больше не смогу, — очень тихо сказал Ян, наклонившись ко мне и осторожно приобнимая за талию. — Отныне мы вместе навсегда. И что бы ни случилось, мы не сможем друг без друга.

Прозвучало это даже как-то угрожающе, как-то безнадёжно, и Ян понял, что это немного не то, что я хотела услышать.

— Я люблю тебя, капризная ты девчонка!

Он обнял меня так крепко, что заболели рёбра, и поцеловал в шею.

— Будь такой, какая ты есть, будь капризной, недовольной, требовательной — такой я люблю тебя ещё больше. Разве не такой должна быть настоящая королева? Кстати…

Я ещё не отошла от его признаний, поэтому немного растерялась, когда Ян неожиданно меня отпустил и пошёл к комоду.

— Я знал, как важен для тебя сегодняшний вечер, поэтому подготовил кое-что особенное. Думаю, это поможет тебе чувствовать себя увереннее.

В руках у него было что-то блестящее и синее. Я уже поняла, что Ян видит меня в синем цвете, потому что он идёт к моим светлым волосам.

— Последний штрих, и мы выходим, — улыбнулся Ян, повернув меня спиной к себе. — Я хранил эту вещь больше ста лет и представлял, как моя жена выйдет в ней к нашим слугам.

И всё-таки Ян был мужчиной, и ему не удалось красивым лёгким движением закрепить в моей причёске большую заколку с бриллиантами и сапфирами. Хорошо, хоть не корону, а то с него станется! Но мне пришлось повозиться с ней и с волосами, уже уложенными в сложную причёску. Ян стоял за моей спиной, положив руки на плечи, буквально держал меня перед собой, оценивал, как мы смотримся вместе.

— Что это за заколка? В чём её ценность?