Ад идет с нами

— Будь у местных желание нам нагадить… — отозвался тот, — …ещё ночью бы вырезали пьяных недоумков и с их оружием устроили нам веселье по полной. Ну а с этой зеленью… Думаю, что пару тонн гнилых кумкватов мы как-нибудь переживём. Сэр.

— Сейчас позвоню Заре, — наконец решился Рам. — Предложу вернуться.

— Надеюсь, согласится, — с надеждой отозвался Нэйв.

Он с хрустом потянулся и вылез из-за стола, объяснив:

— Спущусь в нашу тошниловку, пожрать наберу. Кому чего принести?

— Что угодно горячее, и не из пайка, пожалуйста, — попросила Ракша.

— Посмотрю, что там есть, — кивнул Грэм. — Но особых деликатесов не обещаю.

Дождавшись, когда за контрразведчиком закроется дверь, Рам повернулся к Ракше.

— Не очень наш “молчи-молчи” соответствует своей репутации бабника и бездельника, — сказал полковник, ища в терминале номер экс-мэра.

— Слухи на то и слухи, чтобы не соответствовать реальному положению дел, — пожала плечами Дана, закрыла глаза и с наслаждением улеглась на диван, свесив ноги с подлокотника. — Может оттоптал кому-то любимую мозоль и тот начал болтать всякое. Сам знаешь как оно бывает.

— Ага, — согласился Рам, усаживаясь за свой терминал.

Воцарилась тишина: Ракша наслаждалась минутами покоя, а Костас углубился в чтение пересланного с орбиты пакета информации.

Флот уходил дальше — громить вражескую сеть Врат, — оставляя Экспедиционный Корпус на самообеспечении, без связи с Союзом. И напоследок столичное начальство озаботилось очередной порцией сверхценных указаний для подчинённых.

Костас бегло просмотрел несколько архиценных указаний по поддержанию морального духа в полку и нормам свежих овощей в суточном рационе солдат, раздражённо фыркнул и перешёл к шифровке от контрразведки.

Уже само наличие этого документа вызывало вопросы: как правило, “молчи-молчи” варились в собственном котле, крайне редко снисходя до простых вояк. И в большинстве случаев ничего хорошего это не сулило.

Предвкушая очередной ушат неприятностей, Рам ввёл свой личный код и замер, озадаченно уставясь в короткие строчки сообщения.

— Бред какой-то, — вслух сказал он, перечитывая шифровку.

— Опять сверхважные изменения в форме одежды? — не открывая глаз поинтересовалась Ракша.

В ответ Рам молча развернул монитор так, чтобы девушка могла прочитать депешу. Та нехотя открыла глаза и вчиталась в текст под стандартной “шапкой” заголовка. По мере чтения глаза Дёминой открывались всё шире.

“Командиру сводного полка военной полиции полковнику Костасу Раму. Капитан Грэм Нэйв подозревается в нелояльности Союзу Первых. Приказываю: установить за капитаном Нэйвом постоянное наблюдение. При подозрении, либо установленном факте работы капитана Нэйва на спецслужбы противника заключить капитана Нэйва под стражу до возобновления сообщения с Союзом. В случае сопротивления со стороны капитана Нэйва применять летальные средства запрещается. Начальник особого отдела ВС СП генерал-полковник Р. Веллингтон”

— Вот тебе и бабник-потаскун, — кисло усмехнулся Рам.

Приказ был странен донельзя. Если Нэйва подозревали в предательстве — то почему сразу не взяли под арест? Что за формулировка — “установить постоянное наблюдение”? Эти должны заниматься коллеги гефестианца, а не командир полка. Понятно, что контрразведчикам тоже досталось при высадке, сократив их поголовье до четверти от первоначального состава, но всё же могли бы разобраться сами, а не сваливать на и без того раскалывающуюся от вороха проблем голову Рама. А так получается, что вроде как подозревают, но в то же время и не очень. Так что, господин полковник, последи за ним, а ежели что — арестуй. А там мы приедем и заберём. Ну, как время появится.

— Тебе не кажется это каким-то бредом параноика? — поинтересовался Костас у приёмной дочери.

— Мне кажется, что нам не до слежки и подозрений посреди всего этого бардака, — отозвалась Ракша, нехотя принимая вертикальное положение. — Если мы не можем ему доверять — нужно сунуть на “губу” и пусть “сфинксы” между собой сами грызутся.

Костас задумался. Контрразведчик ему нравился своими трудолюбием, компетентностью и отсутствием страха перед незнакомым делом. Но терпеть под боком потенциального предателя Костас тоже не собирался. Опять же — дурацкая формулировка “подозревается в нелояльности Союзу”. Как это понимать? Реально замаран в работе на врага, или просто по пьяной лавочке прилюдно прошёлся по правительству Союза?

— Сама что о нём думаешь? — Рам задумчиво побарабанил пальцами по кобуре.

— Я не то чтобы спец по поведению шпионов, — заметила Ракша, — но пока он показал себя как человек дела. От работы не бежит, с плеча не рубит. Как по мне — расспроси его напрямую, кому он на хвост наступил. Не понравятся ответы — отправляй на “губу” и пусть с ним свои возятся. У нас впереди похороны и потенциальный бунт.

Разговор прервал вернувшийся объект обсуждения.

— Сегодня тиаматцы дежурят, — сообщил Грэм, демонстрируя Ракше термоконтейнер. — На первое — суп эстофадо, на второе — паэлья. На всякий случай взял и то, и другое…

Он замолчал, озадаченно разглядывая уставившихся на него Ракшу и Рама.