Ад, или Александр Данилов

Соне захотелось извиниться и выйти из ординаторской. Но тогда никакого разговора не состоится, а сегодня пятница, впереди те самые выходные, на которые планы её намечены.

- Я домой хотела сходить, помыться, постирать вещи, – взяв себя в руки, произнесла Соня. – Почему настроение на нуле? Случилось что?

Кристина выкинула окурок в баночку. Повернулась к Соне.

- Женщина умерла. Боюсь, что меня виноватой назначат.

Кристина схватила с подоконника пачку сигарет, достала одну и закурила.

- Что случилось-то? – обеспокоенно спросила Соня, пытаясь поддержать подругу. - Умерла у нас, здесь, в стационаре?

- Нет, не здесь, в медицинском центре, где я подрабатываю. Знаешь, кушать хочется, да и отдохнуть по-человечески - тоже. Мужика у меня нет, чтобы апельсины в больницу носил, а чтоб в отпуск к морю отправил - так тем более. Заработать пыталась, дура.

- Кристя, да объясни как есть!

- Пациентка у меня лечилась от первичного бесплодия. Двадцать один год бабе всего. Я ей гидротурбацию проводила, ну, как положено, ввела метрогил, всё по инструкции. Она до этого семь дней свечи с метрогилом вставляла - и ничего, хотя там тот же метронидазол. А тут процедуру перенесла нормально, но как только вышла, стала одеваться - и плохо себя почувствовала, на пол со стула сползла и ртом воздух хватать начала. Я стала звать на помощь. Забежали две акушерки, мы измерили давление, нашатырь дали, потом кислородную маску. Принесли укладку по анафилактическому шоку, начали оказывать помощь по протоколу. Сердечно-легочная реанимация не помогла, сердце не заводилось. Анестезиолог-реаниматолог приехал поздно, а скорая - вообще через сорок минут. Долбанули пару раз дефибриллятором, и всё. Констатировали смерть.

- Не вижу твоей вины, – проговорила Соня.

- Ты это мужу этой бабы объясни, он меня чуть не убил, а потом обещал засадить и диплома лишить. Сегодня с утра уже к главному вызывали. В прокуратуре дело возбудили о моих якобы преступных действиях. За что мне всё это, Сонька? За что? Я тоже жить хочу и бутерброды с маслом и колбасой есть, и мужика нормального, и семью, и детишек. А что имею? Женатого любовника и возбужденное дело в прокуратуре. Не могу я тебя отпустить, не дай Бог что с тобой ещё приключится. Хочешь – выпишу, под твою ответственность, по твоей просьбе, а в понедельник, или когда тебе удобно будет, обратно положу. Помыться времени тебе хватит, и ответственности лишней на моих плечах не будет. Договорились?

- Конечно! – Соня обняла подругу в пылу благодарности. – Давай чайку тебе заварю или кофе сделаю?

- А давай. – Кристина уселась на диване и наблюдала, как суетится Соня, заваривая чай.

После обеда Кристина принесла ей выписку с рекомендациями, попросила звонить, если что пойдёт не так, и ушла.

Соня же принялась складывать свои вещи в сумку. Сильно удивилась их количеству: когда ложилась на сохранение - вещей брала необходимый минимум. А тут выяснилось, что обросла она всяким разным малонужным за месяц. Одних детективчиков в мягких обложках на желтоватой газетной бумаге целых семь книжиц насчитала. Ну не нести же их с собой!

Подошла к постовой сестре и предложила той себе забрать. По себе знала, что когда работы нет, можно и почитать, особенно на ночных дежурствах. Улыбнулась, услышав слова благодарности.

Сумка оказалась тяжёлой, но что теперь - помочь Соне всё равно было некому.

Она спустилась в больничный холл, получила верхнюю одежду в камере хранения. Оделась и остановилась около зеркала, покрутилась туда-сюда, оценивая свою всё ещё стройную фигуру, засунула руки в карманы и вдруг обнаружила ключи. Нет, не от их квартиры с Кириллом, те ключи лежали в дамской сумочке, которая висела у неё через плечо. Эти ключи были от квартиры Данилова. Он не просил их вернуть, а она и не собиралась.

Находка оказалась как никогда кстати.

Настроение, сделав кульбит, подпрыгнуло до небывалых высот, и почти счастливая Соня вызвала такси по приложению, определив пунктом назначения дом Саши.

В машине она предвкушала тишину пустой квартиры и ванну с горячей водой. Ну, об этом, конечно, мечтать не приходилось. Перегреваться было запрещено на всё время беременности, а вот душ… мягкие махровые полотенца, удобный диван и телевизор - ну прям то, что доктор прописал.

Соня вставила ключ в замок, но тот не провернулся. Удивилась и повторила то же самое с другим замком, правда, с тем же успехом. Оба замка оказались открыты, а дверь заперта. Значит, внутри кто-то был, и по разумению Сони, это мог быть только сам Данилов.

Она нажала на кнопку звонка и подождала несколько минут, пока ей не открыли. Только вместо Данилова перед ней стояла очень пожилая, хотя статная для своего возраста женщина.

- Простите, это вы ковырялись в замке? – хорошо поставленным голосом спросила она.

- Да, у меня ключи, вот, – Соня протянула ладонь, на которой лежали оба ключа от квартиры и таблетка домофона.

- Заходите, - произнесла женщина, - меня зовут Зоя Фёдоровна и я мама Саши. Это моя квартира.