Ад криминала: Рассказы и очерки

— А никак! Здесь ничего юридически не отработано, никак не урегулировано и не регламентировано. Заставить водителя везти пассажира мы не можем, проверить, что он везет, тоже не в нашей власти. Словом, наказать мы никак не можем, кроме как за нарушение правил дорожного движения. А здесь они все ушлые, профессионалы. Лишь иногда превышают скорость, ссылаясь на то, что пассажир опаздывает на поезд, самолет. Или слишком резво перестраиваются в другой ряд. Единственное, что мы можем, — предупредить по статье 125 Кодекса РСФСР об административных правонарушениях (самовольное использование транспортных средств). Но она предусматривает по самому потолку штраф до ста рублей…

— К вам поступают жалобы от пассажиров на таксистов?

— Единицы. В 1987–1988 годах их было не более 3–5 штук. Но, как правило, до суда они не доходят. Ибо тут арбитром должен выступить закон, а закона такого нет…

— Что, по-вашему, нужно, чтобы такси занимались тем, для чего они предназначены?

— Нужно возобновить деятельность линейного контроля и создать специальное подразделение по правонарушениям на транспорте, работники которого могли бы производить проверку комплексно: и по административным, и по уголовным, и по. ведомственным линиям. Только такая инспекция может спасти такси для людей. На мой взгляд, это единственный путь…

По дороге из ГАИ заехал на Курский вокзал побеседовать с работниками Уголовного розыска ОВД станции "Курская". То, о чем рассказали, повергло в уныние. Оказывается, камеры хранения забиты ящиками масла, конфет, табака и других продуктов и товаров для вывоза на юг. Привоза в Москву практически нет, ибо, по рассказам приезжих, все большие грузы снимаются с поездов местной милицией. Это подтверждают и проводники вагонов. А увозят преимущественно азербайджанцы, армяне, жители Дагестана, Чечни, любезно пользуясь услугами таксистов, которые умудряются загонять машины прямо на перрон. Те самые таксисты, которые проклинают "кавказцев" за то, что те их грабят и убивают. Вот вам психология профгруппы: днем они бастуют с требованием гнать всех "кавказцев" из Москвы, а вечером оказывают им услуги в вывозе дефицита, в кражах и грабежах…

В МУРе рассказали о так называемых "челночных группах" "кавказцев", которые успешно "гастролируют": натворив дел у себя на родине, они едут в Москву сбывать товар (от цветов до наркотиков), а потом возвращаются на ворованной или угнанной машине, чтобы там "толкнуть" ее за большие деньги. Видимо, убийцы таксиста Матвеева, Мамедов и Мирзоев были из этих. Ведь только за один день дежурства (до 20 часов) из Москвы было угнано 25 новых автомобилей "Жигули", не считая машин других марок.

А за девять месяцев 1991 года в Москве было задержано за разбои и грабежи 227 лиц кавказских и среднеазиатских национальностей, из них "чистых кавказцев" — 158 человек, а из этих — 82 жителя Дагестана. По отношению ко всем разбоям и грабежам в Москве это составило 51,9 процента преступлений. Причем почти во всех неизменно участвовали московские таксисты.

Мне удалось встретиться с Леной Матвеевой, двадцатипятилетней вдовой погибшего таксиста. Узнал, что ее муж по специальности был радиомонтажником, отслужил в армии, женился и пошел работать в такси, чтобы содержать семью: бабушку и спивающуюся мать (отец где-то давно пропадал на Севере и, может быть, еще не знает, что его сын погиб).

— Тот вечер я хорошо помню, — рассказывала Лена. — Днем у них была распродажа, он позвонил и сказал, что купил кроссовки и туфли. Потом заехал в садик за Юрой, и они пришли с ананасами, я рассердилась: денег и так нет, а он транжирит. "Ничего, — говорит, — мать, когда-то ты еще ананасов поешь…” Поужинал и стал собираться на смену. Сказал, что в июне у него отпуск и подойдет время выкупать машину. Договор у него был: летом машина шла на списание, и ее можно было выкупить за тридцать процентов стоимости. Попросил, если кто из моих родственников будет звонить, чтобы сказала, что нам нужны деньги. Даже сестру мою уговаривал, чтобы повременила замуж выходить, а то на свадьбу потребуются большие расходы.

— А сколько он зарабатывал?

— Вот пенсионное удостоверение на Юру, третья часть от Володиной зарплаты. — Она протянула книжечку. — Пенсия 131 рубль в месяц, значит, средняя зарплата у него была 390 рублей. Правда, в последний месяц он 700 принес, а за октябрь до 23-го числа, когда он погиб, мне в бухгалтерии всего 150 выдали.

— Детский фонд помог?

— Да. Выдали единовременное пособие — тысячу и назначили ежемесячно по сто рублей.

— А похороны, поминки, памятник?

— Это за счет таксопарка, и еще за отпевание в Коломенском. Когда Володина мать умерла, ее там отпевали, и ему понравилось. А мужем он был очень хорошим, не пил, все с машиной возился, она у него как новенькая была. А во время путча, в августе, он три дня у "Белого дома" был, я тогда болела, с температурой под сорок лежала. Так он мне через каждые два часа звонил, но от "Белого дома" не уходил…