Ад криминала: Рассказы и очерки

Так, Военная коллегия Верховного Суда СССР по делу С. указала, что при разграничении ч. 2 ст. 108 и ст. 106 УК необходимо исходить из того, что неосторожное убийство предполагает отсутствие умысла виновного как на причинение тяжких телесных повреждений, так и на причинение смерти потерпевшего. (Бюллетень Верховного Суда СССР № 6 за 1966 г., с. 40–41.) "Преступные действия, — говорится в другом определении Судебной Коллегии Верховного Суда РСФСР, — могут расцениваться как неосторожное убийство лишь в том случае, когда виновный не имел умысла ни на причинение смерти потерпевшему, ни на причинение ему тяжкого телесного повреждения". (Сборник постановлений Президиума и определений Судебной Коллегии по уголовным делам Верховного Суда РСФСР. 1964–1972. М., 1974, с. 285.)

Совершенно очевидно, что в случае причинения от чьих-то действий телесных повреждений, повлекших смерть, следователь, прокурор и суд обязаны исследовать и оценить одинаково объективно и отношение виновного к причинению телесных повреждений, и отношение к наступившей смерти. Недопустимо констатировать неосторожную вину по отношению к смерти и оставлять без оценки степень вины по отношению к тяжким телесным повреждениям.

Увы, следователь Ермаков, прокурор Кострыкин провели эту оценку необъективно, можно сказать, оставили вообще без — оценки, отношение, — Мочалова к тяжким телесным повреждениям.

Давайте вернемся к самому началу следствия, когда дело находилось еще в Борисоглебском ГОВД. Выяснив, что Пономареву причинены опасные для жизни телесные повреждения (хотя он и был еще жив), обнаружив при осмотре места происшествия следы крови, опросив очевидцев, следователи ГОВД зафиксировали факт нанесения в процессе ссоры Мочаловым удара кулаком в лицо Пономареву, отчего последний поскользнулся и упал, ударившись головой об асфальт, покрытый льдом, и получил тяжкие телесные повреждения. Мы убеждены, что первая версия, первые "наметки" юридической квалификации следователям были ясны: 108, ч. 2 УК. По отношению к смерти Мочалов действовал неосторожно, а по отношению к тяжким телесным повреждениям — умышленно, с косвенным умыслом. Вся обстановка ссоры подводила к этому. Во-первых, Мочалов много выше и сильнее Пономарева, во-вторых, ссора происходила на покрытом льдом и укатанном асфальте (есть отметка об этом и в протоколе осмотра места происшествия). Нанося сильный удар, Мочалов должен был предвидеть, что потерпевший который был без головного убора, с большим ускорением упадет на лед, и сознательно допускал причинение ему именно тяжких телесных повреждений. Типичный, косвенный умысел. Дело подследственно ГОВД, поэтому прокуратуру в первый день после ночного происшествия в кафе "Арго" даже не ставят в известность, а проводят обычное в таких случаях дознание. Однако на второй день, уже после вскрытия, на котором случайно присутствовал Ермаков, прокуратура истребует из ГОВД материал, и следователь Ермаков с согласия прокурора возбуждает уголовное дело не по статье 108, ч. 2, а по статье 106 УК. Ну а на допросе Мочалова в качестве подозреваемого его удар превращается уже не в удар, а в "отмашку", а точнее (после настойчивых вопросов следователя) в "удар ребром ладони". Это понятно. Он имеет право на защиту. Теперь только объективные данные и их правильная оценка позволят подойти и к квалификации преступления.

Здесь уже по законам взаимопроникновения возникает второй пласт, тоже очень сложный, — доказательства. И первое из них — показания очевидцев. А очевидцев должно быть много: ведь дело происходило возле большого (70–80 человек) кафе "Арго". Среди ночных посетителей много приятелей и одноклассников и Пономарева и Мочалова. Да, должно быть много очевидцев конфликта, потому что начался он еще в помещении кафе. Но, увы, очевидцев нанесения удара (или ударов) по делу оказалось двое: Горохов и Эль-мусов, причем последний сидел в машине и вряд ли мог подробно разглядеть то, что происходило у заднего крыла его машины (он сидел за рулем). Второй свидетель Горохов рассказал о том, что Мочалов не только рукой ударил в лицо Пономарева, но и "достал" его, падающего, обутой в сапог ногой, причем в лицо, в переносицу.

И именно этот удар стал причиной того ускорения, с которым падал и ударялся об лед потерпевший. Судебно-медицинская экспертиза подтверждает факт этого удара со всей категоричностью. Горохов утверждает, что сам оттаскивал Мочалова от потерпевшего. Однако на очной ставке Мочалов говорит, что вообще не видел Горохова на месте ссоры, и отрицает удар или замах ногой. Он все время подчеркивает, что не видел, как падал Пономарев, т. к. сразу после удара отошел от него и вернулся в кафе. Сомнения возникают? Безусловно. И обоснованные.