Ад на земле

− Не буду, – пообещал Экейн, с тяжелым вздохом сползая в кресле.

− Когда ты спал в последний раз? – Кэмерон тоже заметил вялость Рэна.

− Не знаю, – ответил он, потирая глаза.

− Мы должны спать, несмотря на происходящее. Лиам вот спит словно убитый.

− Лиам забил свою голову химическими формулами, – буркнул Рэн.

− Тебе тоже следовало поступить в университет, – напомнил Кэмерон. Они одновременно поняли, что беседа грозит перерасти из «важной» в «семейную», поэтому Кэмерон решительно встал на ноги:

− Я должен идти. А ты должен выспаться, парень. Ты похож на зомби. Стой, мой телефон звонит.

Рэн отключился на минуту, а когда открыл глаза, натолкнулся на обеспокоенный взгляд Кэмерона.

− Почему ты так смотришь?

− Кристина пыталась дозвониться до тебя.

− Мой телефон утонул в озере.

− Она уже поняла, и поэтому позвонила мне. Она заперла Ауру в доме. А теперь, когда вернулась проверить ее, дом был пуст.

Рэн раздосадовано вздохнул и встрепал волосы, резко выпрямляясь.

Адам Росс все испортил. Снова.

Глава 22

24 часа спустя

Иногда с нами происходят вещи, которые слишком сложно описать словами. Слова кажутся слишком блеклыми, бессмысленными и ненужными. Поэтому, когда людям есть что сказать они часто молчат, боясь произнести ничего не стоящие слова. Мы молчим все чаще, ведь стали испытывать много трудностей и негативных эмоций, разбивающих сердца, а мне бы хотелось поговорить.

О том, что кажется, будто моя жизнь не существует и я тоже. Что все происходящее – видение, сон, который вскоре закончится. Я думала об этом, когда бродила по лесу два года назад. Ощутила это, когда очнулась в том грязном переулке, который приняла за чудное поле с живописными цветами. Думала забыла это ощущение, но нет; оно со мной, все еще преследует меня. И теперь мне кажется, будто я в чьем-то сне, который неподвластен ни мне, ни манипуляциям судьбы. Я во сне человека, который позволил себе управлять людскими жизнями, как марионетками. Я стала марионеткой, безвольной и нелепой, пытающейся убежать неведомо куда, и знающей, что кукольник не отпустит: он крепко держит за веревочки, наслаждаясь своей властью надо мной.

Эта безнадежность принадлежит мне, или человеку, который путает мою жизнь? Несомненно, она моя. Такая яркая и ослепительная, что дух захватывает и подкашиваются колени. Беспомощность и неуверенность в себе и в окружающих людях настолько реальна и ощутима, что кажется, я могу дотронуться до нее, провести пальцами по поверхности, смахнуть пылинку. И когда я делаю это, в моей груди вспыхивает яростная боль, словно рана реальна и из нее сейчас хлынет кровь, и остановится лишь тогда, когда я сделаю следующий, весомый шаг, который сможет исправить ситуацию.

Мое бездействие вызвало гнев, который подпитывался страхом.

Я вспоминала все – недоверие к Кэмерону, когда впервые его увидела в лечебнице. Вспомнила изумленное, перекошенное болью лицо. Почему поверила ему, когда он сказал, что я его сестра? Хоть не сразу, но я поверила. Он был искренен и добр ко мне. Так добр ко мне еще никто не был. Мое доверие было ошибкой. Так случилось, что все, кому я доверяла, предавали меня.

Я могла смириться с предательством Кристины. Оно ничто по сравнению с Кэмероном. Он был моей единственной семьей, он был единственным человеком, которому я доверяла безоговорочно, который мог сказать что угодно, и я бы верила каждому слову. Он лгал. Все произнесенное им – ложь.

Господи, насколько это ужасно – знать правду.

Это больно до смерти. Я готова умереть, лишь бы не знать того, что знаю сейчас. Отдала бы все, чтобы никогда не знать ни Экейна, ни Лиама, ни Кристину, ни даже своего брата Кэмерона, который оказался братом этих Коллинзов. Как это вообще возможно?!

В мозгу вновь вспыхнула боль, когда я услышала разговор Экейна и моего брата. Они, разумеется, не знали, что я слышу каждое их слово, а мне не составило труда спрятаться: когда я увидела этих двоих вместе и услышала их разговор, почувствовала, как часть меня умерла и больше никогда не восстановится.

Кэмерон сказал, что разберется со мной.

Я вспоминала его улыбку – улыбку человека, которого считала своим братом. Он был моей семьей, единственным, на кого я могла положиться, но, оказалось, что даже это было ложью. Я так переживала за него – за его личную жизнь, за то, что у него совсем не остается времени на себя из-за гиперзаботы обо мне. И едва не отдала в лапы этих преступников Ясмин. О боже, как хорошо, что она не понравилась Кэмерону. Если бы это был его типаж, я бы оказалась виновна в ее смерти…