Ад на земле

− Мам! – заорала я. – Что-то случилось?! Ты ведь готовишь вафли только по исключительным случаям!

Я вбежала на кухню.

− Вот сегодня как раз такой. Я надеюсь, ты не собираешься опаздывать, Аура. Никаких неприятностей, помнишь?

Я подавилась воздухом и резко обернулась. Прямо за спиной стоял Рэн Экейн, как ни в чем не бывало облокотившись на полку с мамиными цветами. Он держал в руке кружку дымящегося кофе и в упор смотрел на меня. От страшного взгляда у меня поползли мурашки по спине, и я попятилась.

− Ты… что ты… МАМА! – заорала я во все горло, словно это она была виновата в том, что этот тип до сих пор был в нашем доме. Прежде чем я вспомнила о том, что она его может и не увидеть, она строго посмотрела через мое плечо и спросила:

− Ты ее напугал?

− Твоя дочь не из пугливых, – ответил Рэн. Он поставил кружку на полку между мамиными цветами и скрестил руки на груди. − Я ожидал другой реакции, но благодаря Адаму она повела себя сносно.

Я потерла лоб.

− Это, наверное, все еще сон. Я, наверное, так и не проснулась. – Я подошла к двери и постучалась головой об косяк. Открыв глаза наткнулась на непонимающие взгляды мамы и Рэна.

− Это не сон? – спросила я. Лоб начал саднить.

Рэн покачал головой, поджав губы. Наверное, он думает, что я сумасшедшая.

Я достала пакетик со льдом и приложила к голове. Опустившись за стол, волком уставилась на маму. Она сначала делала вид, что занята исключительно приготовлением завтрака, но потом не выдержала и вскинула голову.

− Что?

− Ничего. – Мой скрипучий голос резанул по ушам. – И как долго ты собиралась скрывать, что я монстр?

− Ты не монстр! – одновременно воскликнула мама и Рэн. Я втянула голову в плечи. Мама продолжила: – Ты человек, Аура! Добрая и хорошая девочка! Твоя мама была человеком, она была хорошей женщиной и очень любила тебя. Были люди, которые желали ей зла, и поэтому так вышло… − она замялась и посмотрела на Рэна ища поддержки. Он ступил к столу.

− Ты не монстр, это то, что ты должна запомнить. Ты никогда не потеряешь свой свет, потому что я буду рядом, и помогу преодолеть все преграды и ловушки.

− Мама, ты ведь не можешь позволить ему шататься возле меня постоянно, – я посмотрела на нее, как на предательницу. – Как это вообще понимать?! Только вчера у меня закончились экзамены, я уже распланировала то, чем хочу заниматься в будущем, и тут оказывается, что я чудовище. И ты при всем при том знала об этом. А теперь этот тип будет постоянно ошиваться возле меня!

Я набрала в грудь побольше воздуха, готовясь к продолжению, но Рэн, беспечно опустившись в кресло рядом со мной, сказал:

− Не обращай на нее внимания, Фелиция. Она так злится, потому что я сказал, что не симпатизирую ей.

− Что? – опешила я, глядя на него уничтожающим взглядом.

Умри!

Мама вскинула брови, глядя на меня.

− И почему ты обращаешься к моей матери по имени? – продолжала я говорить на повышенных тонах. – Не слишком ли это?!

− Я старше ее на много-много лет. – Рэн выделил «много-много», что прозвучало устрашающе. Я медленно отвернулась от него, и принялась задумчиво жевать вафлю.

Это все же не самый кошмарный сон… это теперь моя реальность, и я вынуждена жить с этим. Я еще не свыклась с этой мыслью, но перспективы начинают меня вгонять в депрессию.

− Рэн, можно тебя на несколько минут? – услышала я встревоженный мамин голос.

− Да, конечно.

Интересно, а он бессмертный? То есть, если ткнуть в него, например, вилкой, он почувствует боль или истечет кровью? И теперь он постоянно будет ходить рядом со мной? После того как сказал, что НИКОГДА не будет по собственному желанию рядом, то есть я ему не нравлюсь и, проще говоря, противна? Стоп, он ведь мне тоже не нравится, кому какое дело, что он будет за мной ходить? Это он мне противен, так-то! Да-да, он совсем мне безразличен.

− Да… − пробормотала я, приободрившись. Куда все подевались?

Кухня была пуста, и голосов из коридора я не слышала. Наверное, где-то обсуждают секреты, или то, как лучше шпионить за мной. Ну что ж, я тоже умею шпионить!

Я выбралась из-за стола и на цыпочках пробралась двери. Кончиками пальцев ухватилась за ручку, повернула и потянула дверь на себя.

Так-так.

Глаза вперились в каменную, на вид, грудь Рэна Экейна. Над моей головой раздался голос:

− Подслушивать нехорошо.

− Я не подслушивала, – возразила я, избегая смотреть ему в глаза. Я отпихнула его с дороги и прошла в коридор, мимо мамы, смотрящей на меня с искренним сожалением. Я натянула на губы фальшивую улыбку, и неестественно бодрым голосом пропела:

− Спасибо за завтрак, мам. Все было очень вкусно.

***