Ад на земле

В голове – пустота, в груди тоже. Осталось лишь осознание, что я поступаю правильно. От этого моя внутренняя сила росла, связывала и тянула назад; она не отпускала, так что я сдалась ей и ступила в темноту. А там и неплохо вовсе; уютно и тепло. Это мое место, − поняла я, отчужденно следуя по коридору к кабинету Кристофера Грина. Мимо прошли две горничные.

− Можете вызвать полицию, − предложила я равнодушным тоном. Мне на самом деле было все равно – никто не успеет их спасти, но я добавила: − Если не боитесь, конечно.

Горничные изумились и одновременно испугались. Они знают кто я и что я собираюсь сделать. И мне вновь все равно – это ничего не меняет. Секунду спустя до меня доходит, что они и не смотрят на меня – их взгляды прикованы к пистолету в моей руке.

Я следую дальше по коридору, и горничные не пытаются меня остановить. Потому что они знают, что меня ничто не остановит. Я эволюционировала в нечто, что невозможно остановить.

Я слышу собственные шаги: они приглушены благодаря ковру, но все равно эхом разлетаются по коридору, когда я иду к кабинету Кристофера Грина. Я знаю, что они оба там – Изабелла и Кристофер. Даже если бы я не слышала за отполированной дубовой дверью их голоса, я бы все равно почувствовала их ядовитую энергию. Без стука я вошла в дверь; тело полностью повиновалось моему второму «я». Нет, не так. Больше не второе я, мне нужно признать, что эта сущность и есть я.

Вот и все.

***

Кабинет был уютным; при других обстоятельствах я бы обратила внимание не только на замерших, как статуи, Кристофера и Изабеллу у письменного стола на фоне огромного окна, сквозь которое просачивался свет, я бы заметила и тысячи книг, покоящихся на стеллажах вдоль стен.

Кристофер Грин был интереснее книг на данный момент; его выглаженный темно-синий костюм сидел будто сшитый на заказ, глаза изумленно распахнулись. Изабелль, которая секунду назад стояла, склонившись над столом, порывисто выпрямилась; ее лицо тоже перекосилось. Она изменилась. В последний раз, когда я видела ее в психушке, она выглядела будто сумасшедший призрак, сейчас же – идеальная мамочка: светлые волосы, уложенные в строгую прическу, подчеркнувшую аристократизм лица, высокие каблуки, светлый брючный костюм – вылитый ангел. Если бы не стальной взгляд, я бы решила, что она образцовая мамуля. Я помахала ей кончиками пальцев:

− Привет, Изабелль, рада видеть тебя спустя столько времени.

− Как ты вошла? – прокаркала она в ответ, затем прочистила горло и повторила вопрос: − Как ты смогла проникнуть в дом?

− Прекрати, − сказала я, скрестив руки на груди. Внутри все неприятно сжалось, а Изабелла сжала руки в кулаки и прищурилась. Она всматривалась в меня, и даже несмотря на то, что не крутила головой, как безумная оценивая обстановку, все равно осматривалась в поисках выхода. Она испугалась пистолета, но попыталась скрыть страх. Уверена, ее ногти больно впились в ладони. Я закатила глаза:

− Ну же, я не стану стрелять в тебя. Это… − я помахала пистолетом, бросив взгляд на Кристофера, который продолжал изображать сидящий за столом музейный экспонат. – Я прихватила это, чтобы вы выслушали меня, не отвлекаясь на посторонние вещи. Это не оружие.

Изабелль отрезала:

− Ты уже оружие.

Я равнодушно повела плечом:

− Ты права, но пока я не трону тебя. – Между ее бровей залегла морщинка, когда я сказала «пока», поэтому пришлось пояснить: − Я пришла не для того, чтобы обидеть вас. Просто у меня есть подарок.

Несмотря на то что я пыталась полностью контролировать выражение своего лица, я не могла отделаться от мысли, что рада, что они меня боятся. Пусть боятся и ненавидят, ведь это не так плохо, как если бы они просто ненавидели меня.

Не нужно, Изабелль, − мысленно попросила я, глядя на нее в упор, − у меня есть хорошая идея, которая придется тебе по вкусу.

Кристофер наконец-то осмелился спросить:

− Как ты сумела войти в дом?

− Потому что я человек, − отрезала я, с трудом сдержавшись, чтобы не добавить «болван».

− Ты не могла попасть в дом, и ты не можешь быть человеком, – отчеканил он, вставая на ноги. Похоже сама идея, что он был в чем-то неправ, задела его. И я снова сдержалась, в этот раз чтобы не хмыкнуть. – Если только…

− Что? – перебила я с усмешкой. Меня просто распирает удовольствие, когда вижу, как он волнуется, как украдкой вытирает потную ладонь о скользкую ткань брюк. – Если только Рэн не вернул мне душу, верно? – Я перевела взгляд на Изабелль, которая затаилась, стоя с левой стороны от Кристофера. − Ты все правильно просчитала. Он вернул ее. Вот только это было не так, как вы ожидали − я не стану монстром. Моя душа лишь вернулась в мое тело вместе с моими воспоминаниями… − Мой голос дрогнул, но я закончила. − Рэн вернул мне душу, и я вспомнила, что вы сделали.

Повисло молчание, в течение которого Изабелла и Кристофер смотрели на меня вытаращившись. Каждая эмоция отчетливо проскальзывала на их лицах: страх, ужас, недоверие, сомнение, вера, нетерпение.

Я не выдержала и сказала: