Ад находится у океана

В подъезде их уже поджидали старшина Тимур Давыдов, едва ли не самый высокий и волосатый в третьем отделе, и взволнованный парень в униформе сотрудника МЧС.

– С годами эти орешки всё крепче, да? – заметил Давыдов, находя смущение майора крайне забавным.

– Не знаю, – огрызнулся Абалухов. Он вздохнул и первым углубился в полумрак подъезда. – Знаю лишь, что мне не платят, чтобы я эти самые орехи колол.

Давыдов хмыкнул, а Илья улыбнулся. Не успели они сделать и несколько шагов, как подала голос старуха.

– Передайте этому сукину сыну, что он испортил мои лучшие прихватки! – выкрикнула она, злобно щурясь.

Илья и остальные посмотрели на нее, но ничего не ответили.

3

Подъезд напоминал бетонную парилку, и в этой самой парилке кто-то пролил кровь.

Илья, поднимавшийся сразу за Абалуховым, расстегнул кобуру и вынул пистолет. Ощутил себя как в плохой комедии – тем идиотом, который ни разу не стрелял в человека, хотя не первый год тянет полицейскую лямку. Не то чтобы стрельба по людям была непременным атрибутом службы, но порой мир не оставлял шансов. И тогда в разговор вступали «громовые палки» и другие «громовые штуки», назначенные государством, чтобы люди уважали друг друга и в первую очередь закон.

Вскоре их группка замерла на площадке четвертого этажа. Сбитый коврик из искусственного войлока недвусмысленно указывал, что кровавый след начинался именно здесь и сюда же возвращался, сузившись до цепочки редких капель, обходивших основное кровавое празднество по дуге. Возвышавшаяся над ковриком дверь представляла собой черно-серое стальное полотно, утопленное в коробе. Цифры «72» тускло блестели.

Парень из МЧС напустил на себя важный вид и подсел к двери. Бегло осмотрел ее.

– Так-так-так, два замка. Один – сувальдный, врезной, хороший. Второй – накладной, дерьмовый. Говно, в общем. – Он вопросительно посмотрел на Тимура Давыдова. – Мне дверь сразу выкорчевывать? Или вы там что-то сперва сделаете или скажете, ну, как всамделишные полицейские из криминальной хроники?

Старшина с улыбкой переадресовал взгляд Семёну Абалухову, и тот со вздохом занес указательный палец над кнопкой звонка. Задумался. Потом встал правее двери и посмотрел на парня.

– Как зовут?

– Даня. – Парень забросил в рот зубочистку. – Лучше – Даниил. Как на серьезной работе. Мы же на работе, так?

– Готовь инструменты, Даня. И выплюнь эту дрянь, пока не подавился.

Дверь находилась напротив лестничного марша, уводившего наверх, к затопленному солнцем узкому окну. Слева еще оставалось место, и Илья прижался к стене, зацепив плечом электрощиток. Покосился на показатели: цифры семьдесят второй квартиры уверенно бежали вверх.

– Дома кто-то есть. Счетчик крутит как сумасшедший.

– Надеюсь, это работает кондиционер, – пробормотал Давыдов. Он опустился на две ступени. – Господи, Семён, позвони уже в чертову дверь, пока у нас мозги не спеклись.

Палец майора утопил розоватую кнопку. Раздалась омерзительная трель севшего звонка. За дверью послышалось копошение, кто-то кашлянул, и Илья приготовился услышать привычное: «Кто там?»

– А Матвея нет дома, – донесся визгливый голосок. – Он и Мария отправились собирать асфальт. Взяли мешочки и пошли. – Голос хихикнул. – Асфальт в это время года пахнет чудесно, не правда ли? Матвей и Мария выложат его в широкую вазу и будут нюхать, пока не захлебнутся слюнями от восторга.

– Матвей, это вы? – Абалухов показал жестом, чтобы все приготовились. – Это полиция. Откройте, пожалуйста.

Из-за двери раздалось мычание, словно некто, кривляясь, изображал муки раздумья.

– Матвей, чья у вас кровь на коврике? Вы пугаете соседей. Кто-то пострадал? Мы сломаем дверь, если вы будете упрямиться.

Голос опять заговорил. На этот раз он шипел и плевался.

– Я резал жару, разве не ясно? И я, чёрт возьми, показал ей! Показал этой несносной суке, кто в доме хозяин! Достало ее вечное нытье! Вечное недовольство! Чертова потаскуха!

– Будьте паинькой, Матвей, и откройте дверь, – попросил Абалухов с четко отмеренным спокойствием в голосе. – Я не хочу применять силу, понимаете? Сегодня для этого слишком жарко, не находите?

– Я не хочу с тобой говорить, червяк! Усек это?! Кивни, если усек!

Майор кивнул, но кивок предназначался парню, замершему на корточках у двери. Руки парня уже лежали на чемоданчике с инструментами.

«Всё будет совсем не так, как мы ожидаем, – вдруг подумал Илья. – За дверью обнаружится не только повар, но и та кроха с молоком. Они будут сидеть в круге из маленьких мертвых собачек и гадать, почему те не воскресают… Господи, я не хочу ни в кого стрелять. Ни сегодня, ни завтра – никогда».

Парень достал из чемоданчика аккумуляторную дрель и приставил ее к двери. Кончик сверла отыскал личинку нижнего замка, готовясь задать ей хорошую трепку. На плечо парню легла ладонь майора.

– Даня, Даня. А если этот кретин пальнет через дверь – что тогда? Прикажешь твои мозги в дуршлаг собирать? Твоя мама не обрадуется такому подарочку, как думаешь?