Ад. Сборник рассказов

– Если честно, нет.

– Да неужели – улыбнулся Саркисян – а зачем вы тогда пришли?

– Я расследую смерть вашей внучки.

Саркисян нахмурился. Но быстро вернул лицу прежнюю невозмутимость. И все же, Потапов видел, как резанули его это в который раз уже повторенное известие. Он посмотрел на руки старика, они не дрожали. Всё же удивительная способность сохранять силы в столь почтенном возрасте.

– Разве я могу чем-то в этом помочь? – тихо сказал он.

– Да, могли бы. Скажите, почему ваша дочь так мало общалась с вами и почему уехала из Еревана. Ведь это несколько несвойственно для вас.

– Кавказцев?

– Да.

Старик внимательно посмотрел ему в глаза. Смотрел долго, минут десять, словно пытаясь найти что-то очень важное. А потом, всё же заговорил.

– Скажите вы хороший следователь?

– Да – после некоторой паузы сказал Савелий.

– Я когда то тоже думал что хороший врач. Когда был молодым особенно – улыбнулся Давид – особенно когда двадцать лет назад, я помогал вашим коллегам с составлением психологических портретов убийц. Сами понимаете СССР, тогда маньяков не существовало. А тем более в кавказских республиках. Но, увы, на самом деле они были. Поэтому моя редкая для того время специализация, была крайне востребована. Так как я был больше психиатром. В американском смысле этого слова.

– У вас были успехи?

– Да. Нескольких мы поймали, но, увы, это не могло не отображаться на моих близких. Которых я также анализировал. Такова уж специфика моей профессии. Анализировать всех. Даже тех, кто, казалось бы, в этом и не нуждается.

– Вы о Михаиле?

– Нет. О Гаяне. Именно из-за этого мы и поругались. У неё была странная патология на помешанных людей. Её тянуло к ним. Я как мог, пытался ей помочь, но, увы, лишь усугубил дело. Как я уже сказал, тогда я считал, что был хорошим врачом.

– Теперь вы так не считаете?

– Конечно нет. Ведь я не смог помочь самому близкому человеку. А если мы не можем помочь родным, то тогда как можно говорить о профессионализме?

– Если честно, меня больше интересует Михаил. Что вы можете сказать о нём?

Старик ещё раз вздохнул и тяжело поднявшись, подошёл к окну. Теперь возраст выдал себя так как тяжелые воспоминания, сразу же сделали из него удрученного старца. Потапов внимательно следил за ним. Сейчас был такой момент, когда свидетель либо расскажет все, либо закроется полностью. Тут главное не давить. И увы, Давид закрылся. Впрочем, что ещё можно ожидать от армянина?

– Если у вас всё. То я бы продолжил работать. У меня очень насыщенный график.

– Жаль – Потапов поднялся – вы бы нам очень помогли.

– К сожалению я никому не могу помочь. Ни вам, ни себе. Это уже не исправить. Но как я вижу, вы твердо убеждены в обратном, так что я могу пожелать вам лишь удачи в вашем непростом деле.

– Спасибо – сказал Савелий и наблюдая как старик смотри в окно, вдруг ощутил бредовую мысль, что стоит ему выйти, как он распахнет его и точно также как и его внучка, покончить свою жизнь самоубийством.

Дневник 18.12.1987

Я знал, я знал что это произошло. Я просто не хотел верить, что она способна на это. Боже, она сделала аборт. И это не смотря на все их устои. Она сделал это. Она убила его. Боже она готова на все, лишь мое семя, не увидело свой свет. Ужас, просто ужас. Я никогда ей не прощу этого никогда.

Следователь

Когда зазвонил телефон, Савелий вздрогнул и сняв очки протер глаза. Эти ночные звонки, были самым настоящим кошмаром, к которому он никак не мог привыкнуть. И почему все дела не могут подождать до утра. Зачем обязательно ночью? Подняв трубку, он снова подумал о том, что всё же зря отказался от желания стать инженером.

В этот раз это был дежурный, который сказал, что его ждет тот самый вдовец, у которого жена покончила жизнь самоубийством. Что дело как он говорит срочное и хочет увидеться с ним лично. Савелий выругался, и сев на кровати просунул ноги в тапочки и посмотрел в окно. Как назло погода на улице была просто ужасной. Была, какая то помесь пурги и дождя.

Кирилл был с пакетом. Увидев его, он поднялся со скамейки и оглядываясь по сторонам, словно они были в темном переулке, а не в участке, вежливо попросил отвести его в кабинет, где по его словам он сможет сказать что-то очень важное.

Савелий поморщился. Как же всё-таки этот вдовец был неприятен. Эти бегающие глазки, трясущиеся ручки. Такого даже просто прибить и то почетно. А уж прожить с ним несколько лет ненавидя, это явный подвиг, только вот во имя чего?

– Хорошо. Пройдемте – согласился Савелий, указывая на кабинет – надеюсь у вас действительно срочное дело.

– Да, да. Срочное, правда – затараторил вдовец, чуть ли не подбегая к двери.

Савелий открыл двери и впустил его внутрь. Затем прикрыв их, сел за стол. Как же у него болела голова, и всё от этой мерзкой погода. Нащупав рукой стакан, он налили в него воды из чайника и выпил. Стало немного полегче.

– Говорите.