Ад - удел живых. Книга вторая (СИ)

-------------------------------------------

* Примечание автора: данная локация (село Неверково) в реальности имеет развитую инфраструктуру и капитальные постройки. В угоду сюжету, в книге деревня представлена как небольшое селение.

[1] К??? (татарский язык) – Козёл.

[2] События происходят в светлую седмицу. В 2008м году Пасха была 27 апреля.

[3] Подруга (жарг.) – постоянный пассивный гомосексуалист.

[4] Чек (жарг.) – доза наркотика.

[5] Держать масть (жарг.) – проявлять власть над кем-либо.

[6] Дупель-кумель (жарг.) – самогон.

Глава 14. Дорога скорби, ч.1. 30.04.2008

Дорога скорби, часть 1.

30.04.2008, Ярославская область

Чтобы пройти тысячу ли и не устать, пересекай незанятые территории.Сунь Цзы, «Искусство войны»

- Сука, сука, сука! – визгливо кричал Мотыль, петляя по грунтовкам, ведущим от села к городу. – Я не при делах! Не при делах!

Позорно сбежав от взбесившегося дружбана, Мотыль далеко уезжать не стал. Отогнав машину за километр от переправы через реку, загнал «газельку» в лес, и вернулся обратно. Прячась в зарослях и за домами, зашёл в небольшую рощу и влез на удобное дерево. Оттуда и увидел, как взорвался амбар, как местные, вооружённые огнестрелом, добили поднявшихся зомбаков, как перебили приехавших на грузовиках водил. Сам едва ноги успел унести, прежде чем мужики вновь перекрыли мостик через реку.

- Пахан меня-а замо-очи-ит! – завыл шнырь, поняв, что с ним станет, когда Курган узнает о случившемся. – Я не при дела-ах! На Жбане-е кося-ак!

Старенький фургон жалобно скрипнул на резком подъеме, выезжая с грунта на асфальт. Мотыль не стал останавливаться, хоть и услышал неприятное постукивание под днищем машины. Едет и ладно… Только бы поскорее убраться отсюда, поскорее доехать до хазы!

«Домой?» - промелькнуло в голове шныря.

Он чуть не ударил по тормозам, но вовремя спохватился. Колымага может и не завестись больше.

«Нельзя домой! Там и повяжут! – трезво стрельнуло воспалённое сознание. – Надо забуриться куда-нибудь, где не вычислят! А где хавчик брать? Пойло? Дурь и курево?»

- А-а-а-а! – завизжал, вспомнив, что в доме остались приличные запасы.

И без того частившее сердце чуть не выпрыгнуло из груди. Дурь! Надо забрать! А если там…?

Лоб покрылся испариной, ладони стали липкими от накатившего страха. Мотыль нервно заёрзал на чёрном от грязи сидении, на миг представив, как его ломают братки. Отвлёкшись от дороги, едва не влетел колесом в глубокую рытвину.

Остаток пути до города не заметил даже, мечась и путаясь в мыслях и страхах. К блокпосту возле моста у Ивановского перевоза, вотчины Кургана, летел на полной скорости, затаив дыхание. Если братки остановят…

- Гля, пацаны! Чмошник едет! – гыкнул один из часовых, первым заметивший знакомую «Газель» шныря.

- Что-то быстро… Вмазался, что ли? – засуетился напарник. – Если не затормозит, открываем шлагбаум, разнесёт всё нахер!

Фургон, казалось, только прибавил в скорости.

- Открывай, Чуга! Открывай! Упоротый он!

Скучавший на табуретке молодой пацан с татуированной шеей вскочил, и ударом ноги вышиб шлагбаум из вилки. Полосатая труба едва успела подняться, как натужно завывающая мотором и гремящая умирающим карданом колымага промчалась дальше по дороге.

- Эй ты, чёрт подшконочный! Поймаю – парашу языком чистить будешь! – крикнул вдогонку машине старший поста.

Миновав пост, Мотыль не стал ехать по главной к следующему. Второй раз может и не подфартить. Свернув через треть километра, погнал в сторону Карачихи.

«Кумар забрать надо, кумар забрать надо…» - заевшей пластинкой крутилась в голове мысль.

Вышедшего на дорогу зомбака увидел в самый последний момент, тормозить не стал – снёс передком, как кеглю. Промчался через перекрёсток с Школьной, не заметив троицу довольно быстрых зомби, помчавшихся наперерез, но безнадёжно отставших. Проехал по груде обглоданных останков, сворачивая на Приветную. Дом близко! Забрать оставшуюся шмаль, и бежать!

Перед въездом на свою улицу страх всё же заставил остановиться. Глушить двигатель не стал – схватил обрез и выскочил, пытаясь устоять на дрожащих ногах.

Пробежав до перекрёстка пару десятков метров, аккуратно выглянул из-за забора углового дома. Сразу же судорожно сглотнул, удерживая чуть не выпрыгнувшее из горла сердце. Ноги дали слабину, и шнырь упал на тощую задницу, хватая ртом воздух.

Возле его дома стоял обитый металлом джип с большой белой буквой К на задке! Бойцы пахана!

- Козлы-ы, козлы-ы! – тихонько запищал шнырь, убегая на четвереньках от перекрёстка и неловко опираясь на руку, держащую обрез. – Шака-алы позорны-ые!