Ад - удел живых (СИ)

Прыгнув на первую свою жертву, стоявшую на сложенных у стены ящиках, Игорь нанес размашистый удар в голову. Лишь на мгновение увидев панику в глазах мужика, вооруженного охотничьей двустволкой. Кулак с хрустом вошел тому в череп, затрещала шея, из глаз и ушей брызнула кровь… Но Лукин уже не видел последствий своего удара, заметив движение слева, туда же призрачными стрелами устремились клочья тумана. Снова длинный прыжок, второй стрелок, стоявший на ящиках, улетел с разбитой головой.

Крутнувшись на месте, гигант встретился взглядами с третьим мужиком, стоявшим на земле. Он возился с чем-то, зажатым в руках, раскрывал искаженный от ужаса рот, кажется, что-то кричал… Кровавый туман зашевелился, выпустив щупальца, как у спрута, протянувшиеся к жертве. Впереди сверкнуло, пролетевший мимо заряд дроби, остановить стремительно летящего на новую жертву хищника, не смог. Глухо, словно сквозь вату, до слуха донесся сначала грохот выстрела, а потом и едва слышный звук падения тела, с почти оторванной головой.

Где-то далеко, прячась в тумане, кто-то кричал, алые щупальца метались из стороны в сторону, жаждая новых жертв, наконец, что-то шевельнулось в дверном проеме ветхого ангара из бетонных плит, в изумрудных глазах полыхнул огонь…

Тяжело ударившись с разбега в дверь, закрывшуюся перед ним в последний момент, Игорь принялся бить, ломать, крушить ненавистное препятствие, вставшее перед ним и добычей, воющей, кричащей, визжащей многими голосами. Обитая железом, добротная дверь трещала, скрипела, шаталась, голодные щупальца лезли в щели, расширявшиеся с каждым ударом. Лукин сам рычал и выл от полыхающего в голове пожара, раздуваемого жаждой крови, плоти, насыщения. Распахнутая в жадном оскале, подрагивающая пасть истекала слюной в предвкушении обильной добычи, горло, сипло булькая, подергивалось, алкая глотать кусок за куском…

Дверь почти поддалась, когда в обезумевшего хищника врезалось тяжелое, сильное тело Виктора. Лукин отлетел в сторону, сгруппировавшись в падении так, что едва его ноги соприкоснулись с землей, он мгновенно изготовился к прыжку на нового противника. Щупальца заплясали перед броском, превращаясь в жирные, плотные змеиные тела.

— Стоять, сука! — заорал Бэтэр, вскидывая карабин на товарища, превратившегося в безумца. — Завалю, тварь!

Услышав знакомый голос, Игорь замер. Сквозь пелену тумана на него взглянуло лицо такого же хищника, как он сам, злое, беспощадное. Клочья тумана неохотно расступились, позволив рассмотреть собрата по стае. В его облике он увидел себя — из тумана на него смотрело собственное лицо. Страшное, звериное, пугающее…

Лукин отшатнулся, застыл. Перед ним стоял не хищник и не жертва, перед ним стоял человек, живой, разумный… Глотка разочарованно зашипела, алые змеи бешено завертелись, желая дотянуться клыками до вожделенной плоти, но разум не позволял броситься вперед, чтобы утолить сжигающий нутро голод. Перед ним стоял Человек!

Сделав пару неуверенных шагов назад, Лукин вырвал из кармана флягу, непослушными, скользкими от крови пальцами. Тут же влив почти весь коньяк во все ещё распахнутый рот, шумно глотая огненную жидкость, проливавшуюся на подбородок. Туман посерел, бросился прочь, прячась за кучи мусора и ящики, в беспорядке наваленные у облезшей бетонной стены.

Предательски задрожавшие колени подогнулись, Игорь упал ниц, уткнувшись лбом в холодный, пыльный асфальт, мелко и часто дыша, временами срываясь в кашель из-за пыли. Жар в голове медленно утихал, сменяясь легкой болью в висках, сознание прояснялось, наполняясь образами недавней бойни, всплывавшей в памяти во всех подробностях…

…Обжигающая боль в щеке и ухе… …Крик Виктора, прыгающего прочь из машины… …Опаливший болью в ноге выстрел… …Разбег в пару десятков метров, прыжок через забор… …Перекошенное лицо небритого мужика в фуфайке, сминаемое кулаком в лепешку… …Застывший второй, с внешностью уголовника, кулак, утопающий в лице… …Третий, лихорадочно сующий патрон в обрез, навскидку выстреливший мимо, рывок за голову, хруст позвонков… …Движение в дверях ангара, треск ломаемой двери… …Женские крики по ту сторону… …Детский визг… …Сильный удар, сбивший с ног, оскаленное лицо Виктора…

Застонав, Лукин поднял голову и слегка выпрямился, обводя взглядом забитый хламом двор бывшей колхозной мастерской, с лежащими у забора мертвыми телами. Увидев друга, всё ещё стоящего с оружием, нацеленным на него, Игорь закричал, завыл, застонал! Пальцы, растопыренные и скрюченные, как когти, заскребли по лицу, грязному от крови, пыли и слез, ручьями льющихся из изумрудных глаз. Совсем недавно в них бушевал огонь тварного безумия, а сейчас они застыли, неотрывно глядя на товарища, предотвратившего страшную бойню, после которой Игорь сам пустил бы себе пулю в висок…

— Игорь!.. Игорян!.. — в помутневшее сознание Лукина ворвался голос Дениса, остановившегося в паре шагов от воющего гиганта, покрытого пылью, грязью и кровью. — Ты в порядке? Что с тобой?