Ад во мне

А что они хотели? Я ведь черт, а кто слышал о черте, служащем свету? Да и не нравятся мне эти высокомерные зануды-буквоеды! Тоже мне – моралисты, готовые оставить девочку умирать, потому что «мы не вмешиваемся»! Я почувствовал, как подобрались мои парни, готовясь к драке. Вряд ли мы выстоим против херувима, но и просто так свои трофеи не отдадим. Особенно Лилию. Умоется!

Мастер спокойно смотрел на меня. Хотелось бы мне знать, о чем он думает. Жаль только, что теперь бессмысленно обращаться к нему за помощью.

– Да, я не могу тебе приказывать, но скоро здесь будет тот, кто сможет это сделать, – сообщил мне херувим, прислушиваясь. – А вот и он.

В воздухе, рядом с креслом декана Светлой Академии, появилась бледная тень двери, за считаные секунды она налилась красками, на дверном полотне явственно проступила скалящаяся рожа Проповедника, дверь со скрипом открылась, и в помещение трактира «Три поросенка» вкатился ректор Темной Академии великий герцог Астурт собственной персоной. Вид у него был очень даже человеческий, только некоторые черты лица не изменились да рост остался прежним. Мне он напомнил американского гангстера тридцатых годов, как их обычно показывают в фильмах. Широкоплечий лысый коротышка в сером элегантном костюме и шляпе смотрелся на нашем фоне вполне органично.

– Трактирщик, вина! – первым делом пробасил он, крепко пожимая руку Мастеру. – Соль, тебе привет от герцогини Анери, мы встречались сегодня утром по вопросам зачисления твоей жены в Академию. Ах, какая демоница! Что натворили мои мальчики? Надеюсь, не взорвали императорский дворец, как в позапрошлом году?

– Нет, в этот раз все намного хуже, – со вздохом сообщил ему светлый коллега. – Этот юноша, Соль, подбил всех на безумную авантюру, только чудом не выплеснувшуюся в скандал. Мало того, что твои парни носились по всему миру в своем истинном облике, так они еще умудрились призвать Охоту, которую возглавил… – Тут он заметил, что все мы навострили уши, внимательно прислушиваясь к разговору, фыркнул, махнул рукой, и они с герцогом исчезли.

– Вот так всегда! – в сердцах воскликнул Мамочка. – На самом интересном месте! Слушай, Соль, ты не соврал, что смог явиться верующим в физическом воплощении?

Все в ожидании повернулись в мою сторону. Я отрицательно покачал головой:

– Да что в этом такого? Можно подумать, вы так не можете!

– Так даже боги не могут. Появиться в физической оболочке, не используя аватар, может только древний сильный бог. Ты случайно не он? – Я отрицательно замотал головой, немного обескураженный этой новостью, а Хаш продолжил: – А уж находиться долгое время вне храма – это вообще из области невозможного. Обычно боги просто направляют часть своей энергии, придавая ей определенные свойства, либо жрецам, выполняющим ритуалы, либо непосредственно молящимся.

– Не понимаю, почему? Если в день к богу обращается всего пара человек, то могли бы работать с каждым индивидуально.

– Пара! – рассмеялась Шура. – Это для нас, студентов, оставили канал только для самых сильных молящихся, а боги слышат всех! Тысячи, миллионы голосов в голове. Тут никакой силы не хватит являться к каждому страждущему. Ты бы почитал все-таки лекцию Мастера.

Ага, разогнался, делать мне больше нечего, только мозги засорять ненужной информацией.

Я сидел и рассуждал, что же мне теперь делать с проблемой ордена «Последнего приюта». То, что я вернусь туда, даже не требовало обсуждения. Я не могу оставить без наказания убийцу Амбец, но то, что Мастер мне в этом не помощник, я тоже понял. Я помнил безразличный взгляд синих глаз. Единственная надежда – на местных магов, во-первых, нужно поговорить с Задирой, затем можно на аудиенции во дворце попробовать скорешиться с кем-нибудь из магической гильдии. Тем более что у меня есть старинные книги по магии, которые мы утащили из храма солнцевиков. Можно будет предложить бартер.

Решив так, я немного успокоился и повернулся к Шуре, чтобы пригласить ее сопровождать меня в гости к императору, но, к моему огромному разочарованию, она, склонившись к Чету, слушала, как он нашептывает ей на ухо всякие глупости. Откуда знаю? А что еще может шептать этот тупой блондин красивой девушке? У меня зачесались кулаки и появилось острейшее желание привязать Чета к тому обелиску, который сегодня доставил мне массу неприятных минут. Я даже прикрыл глаза, представляя себе эту картину. Я, весь в белом, сижу в кресле с холодным коктейлем в руке и с интересом слежу, как со смазливого лица светлого исчезают краски. Я так размечтался, что не заметил, как за столом вновь появились оба преподавателя. От нашего ректора ощутимо разило перебродившим виноградным соком. При этом на меня он поглядывал с нескрываемой гордостью.