Ада Даллас

Согласно третьему законопроекту, устанавливался весьма ощутимый так называемый "сепарационный налог" на продукцию всех консервных заводов, экспортирующих ежегодно более чем на 100 000 долларов консервированных морепродуктов. Если этот проект будет принят, то больше всех он ударит по "Галф Кэннинг компани", которой владели Герман фон Паулюс и полковник Ричард Бартлет.

Четвертый законопроект предусматривал повышение торгового налога в штате на один процент.

Законопроекты ошеломили членов собрания. Лишь очень немногие понимали, что крылось за тремя первыми. Но их всех встревожил четвертый проект, поэтому они интуитивно не доверяли и тем трем. Проекты были переданы на рассмотрение бюджетной комиссии, а члены собрания тем временем на пятницу, субботу и воскресенье разъехались по домам.

Когда в понедельник они вернулись, бой начался. Разумеется, все единодушно выступали против увеличения торгового налога или делали вид, что выступают. Другие законопроекты привели в волнение только делегацию "реформистов" от Нового Орлеана, в которую входили представители старинных аристократических семейств. Они яростно протестовали, но их не поддержали даже "Старые кадровики", занявшие позицию нейтралитета, а на деле поддерживающие администрацию. Этот нейтралитет был вызван инстинктом осторожности: они тоже не понимали, что кроется за новыми законопроектами. Я был одним из тех немногих, кто понимал. Ада объяснила мне заранее.

Три проекта мести были разработаны Адой, и Сильвестр их поддерживал. Я не совсем понимал почему, но мне кажется, он поступал так по той же причине, по какой помешал ей осуществить ее новоорлеанскую затею.

Он хотел вернуть ее в политику. После того, что случилось с Марианн Ленуар, она забыла о своих честолюбивых намерениях. Вся ее энергия была теперь направлена только на то, чтобы занять положение в обществе. Сильвестр же хотел использовать эту энергию там, где он считал нужным, и предпринял соответствующие шаги.

И его план сработал. Теперь Ада была существом, начиненным такой злостью, с какой не могла сравниться ярость преисподней, и всем, кто был в радиусе ее действия, следовало держать глаза широко открытыми, а голову опущенной.

Как сказала Ада, это была в самом деле очень интересная сессия.

ТОММИ ДАЛЛАС

– Для чего ты это делаешь? – спросил я. – Что ты намерена доказать, погубив этих четверых?

– Это ведь далеко не все, – поддакнул мне Сильвестр, но чувствовалось, что в душе он тоже горит желанием осуществить задуманное.

Мы сидели у меня в приемной вечером того дня, когда были зачитаны проекты Ады.

– Я прекрасно знаю, что это не все, – сказала Ада с ненавистью в голосе.

– Может, тебе, Томми, удастся как-нибудь убедить ее? – Сильвестр был до приторности вежлив, как всегда, когда у него появлялась новая точка зрения. – Неужели тебе трудно уговорить ее отказаться от этой вендетты?

– А вы думаете, легко? – Я почувствовал, что краснею.

Для чего он это сказал? Ему превосходно было известно, что я не имею на нее никакого влияния. Только он один мог остановить ее. Он мог бы, если бы захотел, в ту же секунду заставить ее отказаться от ее намерений. Она бы и начать не осмелилась, не дай он согласия. Для чего он это сказал? Наложи он вето, законопроекты никогда не были бы внесены. Все начиналось с него.

– Итак, мы ничего не можем сделать, – подытожил он.

Законопроекты не были одобрены, но их и не отвергли, и "мальчиков" одного за другим стали вызывать ко мне в кабинет. Первым явился Алва П. Будэн. Его черные как деготь волосы были приглажены на косой пробор, глаза за стеклами в тяжелой оправе казались по-совиному круглыми, а вид у него, когда он вошел, был такой, будто он до смерти напуган, но решил встретить ее с достоинством.

Усевшись на край стула, этот почтенный джентльмен то и дело менял положение ног, шевелил пальцами рук, а глаза его метались за стеклами очков. Секунду он смотрел на меня, потом перевел взгляд на Аду и наконец уставился в пол.

Я откашлялся.

– Мистер Будэн!

Почтенный джентльмен не отрывал глаз от пола.

– Мистер Будэн! – тихо позвала его Ада.

Он быстро взглянул на нее, она улыбнулась, и он снова опустил глаза.

– У нас... У нас небольшое затруднение, – сказал я.

Он продолжал смотреть вниз.

– Нам необходима ваша помощь... чтобы провести законопроект, – добавил я.

Он ничего не ответил, и тогда Ада все так же тихо сказала:

– Послушайте, мистер Будэн, вы нас крайне удивляете. Мы, разрешите вам заметить, весьма разочарованы. Мы считали вас своим другом.

Мистер Будэн что-то промямлил.

– Мы считали вас другом, а вы нас разочаровали, – повторила Ада ласково и печально.

Мистер Будэн опять что-то промямлил.

– Мистер Будэн, – начала Ада совсем тихо, – не найдете ли вы возможным пересмотреть свою точку зрения и проголосовать на следующей неделе за нас?

Он что-то прошептал.

– Что, мистер Будэн?

– Нет. Не могу.