Адам

Ворона отошла от огромного лютоволка и, сама не понимая почему и зачем, кивнула ему в знак прощания.

И чего это на неё нашло? Впрочем, может, так на неё действует Адам?

Парень лишь хитро улыбнулся в ответ.

Впрочем, плевать! Ворона даже поймала себя на мысли, что ей, в общем-то, всё очень даже нравится. Может быть, просто отпустить себя и порадоваться тому, что она нашла нечто большее, чем то, что она искала?

- Кстати, а почему ты называешь себя Ворона? – как бы невзначай спросил Адам. – Аня красивое имя.

Ворона пожала плечами:

- Так меня любя называл мой отчим, Сан Петрович. Говорил, что я особенная. И ему песня одна нравилась…

- Какая?

Ворона набрала в грудь воздуха, и пропела, как могла, сохраняя ритм и звучание, которое само-собой всплыло из тёмных глубин памяти:

Тикают так, как вулканы поют,

Реки стоят, воду больше не пьют.

Ты — как они, я же как ворона.

Стёкла не бьют, потому что их нет,

Сказка о том, где был солнечный свет,

Я же пою, где поёт ворона.

Кто-то стрелял и хотел напугать,

Я же сижу и не буду стоять,

Я не они, я же как ворона.

Птицы от них улетают совсем,

Город затих, повинуется всем,

Я же лечу, как летит ворона.

Адам слушал внимательно, даже рот приоткрыл.

- У тебя красивый голос, - наконец, сказал он.

Ворона смутилась.

- Ладно тебе подлизываться, - усмехнулась она, ткнув его в плечо кулаком. – Дам тебе послушать. Батарейки в моём плеере, кажется, ещё живы. Думаю, тебе понравится.

- Хорошо, спасибо, - улыбнулся Адам. – Забудешь, напомню.

- А Адам, твоё настоящее имя? – в свою очередь поинтересовалась девушка. – В наших краях оно редкое. Было, во всяком случае.

Адам пожал плечами:

- Так меня назвал папа. Сказал, что подойдёт мне больше всего. Как новому виду человека.

- А как ты думаешь, такие как ты ещё есть? – спросила Ворона.

Адам снова неопределённо пожал плечами.

- Даже не знаю, - он серьёзно посмотрел на девушку. – Должны быть, мне кажется. Слишком много надо сделать. Один я далеко не всё смогу.

- И все они такие, как ты?

- Это какие?

Вопрос застал Ворону врасплох. От чего-то слова тяжело шли на язык.

- Такие…такие интересные?

- Глупые, хочешь сказать? – засмеялся Адам.

- Почему, глупые? Ты вовсе не глупый, просто, - она помолчала, - согласись, странно видеть человека, который настолько открыт миру, что не боится ни радиации, ни заразы. Да ещё и верит во что-то разумное, доброе, вечное. Верит, что что-то ещё можно изменить к лучшему…

Адам кивнул в ответ.

- Понимаю тебя, - он провёл рукой по волосам, убирая со лба непослушную прядь. – А как ты сама думаешь, можно ли человеку жить без малейшей веры в то, что впереди может быть что-то хорошее.

Ворона не ожидала такого вопроса от, по-сути, ребёнка, коим Адам ей казался.

Она повела плечом:

- Мне кажется, так было бы проще. Хотя бы не надеешься ни на что, и потом не больно от разочарования.

Адам кивнул, и как будто бы помрачнел.

- Тогда, лучше, вообще ничего не ждать, - глухо проговорил он. – Лучше ни во что не верить, ни на что не надеяться и никуда не стремиться. В общем, не жить совсем.

Ворона почувствовала, будто бы ей ударили под дых такой страшной и убийственной логикой.

Ответила она, скорее из странного, мазохистического протеста, сама не желая верить в истинность своего ответа:

- Получается, что так…

Адам улыбнулся одними губами, заглянув ей прямо в глаза. Взгляд чистых сияющих глаз обжёг её, и она ухватилась за этот взгляд как утопающий за протянутую руку.

- Скажи, а зачем вы с отчимом, тогда, искали людей? Ну нашли бы, или не нашли. Дальше что? Умирать за компанию веселее? Или что? А если бы не нашли никого?

Странные слова обожгли Вороне душу.

- Может быть, ты и прав насчёт того, что подыхать вместе как-то веселее…

Адам кивнул, показывая, что он отлично понимает, что Ворона сейчас по странному мазохистическому порыву пытается обмануть сама себя. Пытается сбежать в скорлупу отчаяния и одиночества, боясь признаться себе самой в том, что чувствует на самом деле. И чего по-настоящему хочет. И ей было очень важно, чтобы Адам это увидел и понял. И сказал ей об этом.

- Ты в этом меня пытаешься убедить, или себя? Сама-то ты веришь, что тебя такой расклад устраивает? По глазам вижу, что не веришь. И чувствую в тебе азарт, огонь и упрямство, которые не дадут тебе просто так сложить лапки и пойти ко дну.

- А есть какие-то варианты? – не сдавались отчаяние и злость, оплетающие сердце девушки.

- Выбор есть всегда, - спокойно ответил Адам, - Сейчас в тебе говорит страх. Страх поверить в то, что всё можно исправить и исцелить. Страх поверить в сказку, которая может обернуться обманом. Да, может. Но это не значит, что нельзя хотя бы попробовать. И потом не жалеть, что ничего не сделал. Я, папа, все мы…все мы хотя бы попробуем. Предлагаю то же самое и тебе.

Ворона не ответила.