Адам ищет Еву, или Сезон дикой охоты

– А зачем порнографию снимают? Зачем покупают? Зачем пишут книги про это? Зачем в каждом современном фильме обязательно постельная сцена? Потому что иначе никто не проявит интереса. Основной инстинкт, инстинкт размножения, вокруг которого черт знает чего нагородили! Удовольствие без размножения. Поэтому и возникают такие места, как «Дикая охота». Не было бы спроса, не было бы и предложения. Ты ж бизнесмен! И неужели не интересно хоть раз в жизни попробовать? А? Ведь ты же человек! Ты, конечно, пойдешь слушать оперу и будешь делать вид, что в полном от нее восторге. Но в глубине души… В глубине души любой самый порядочный и правильный мужик тешит себя отнюдь не любимыми ариями. Просто ему стыдно в этом признаться. Будет говорить, что дрянь, что даже упоминать об этом противно. Но из всех обсуждаемых мужчинами и женщинами тем – эта самая интересная. Человек часами может говорить о двух вещах: о себе самом и о сексе. И могу спорить, что у каждого любителя оперы где-нибудь в тайничке запрятана кассета с порнушкой.

– Зачем же вы тогда от жены ушли? – усмехнулся Антон. – Ну, выяснили, что у обоих богатая эротическая фантазия, так вперед! Никакая «Дикая охота» не нужна!

– Ты забываешь одну вещь. Там было много мужчин. И почти все они имели мою жену. И твою, кстати, тоже. Напряги воображение.

Тут до Антона наконец дошло! Ведь Регина и с этим… О черт! А они вместе сидят и пьют! Он с яростью посмотрел на Стомашевского. Тот слегка попятился:

– Но-но! Не надо на меня чужие грехи вешать!

– Я больше никогда не женюсь! – с отчаянием сказал Антон.

– Во-во! У меня то же. Как это сказать? Период реабилитации. Сижу, молодость вспоминаю. Готовлю осиновый кол. Ничего, пройдет. Продам все на хрен, квартиру, дачу. Фирму продам. Ведь в такой же халупе когда-то с Леркой жили! На частной квартире. Она все стонала: «Когда же, когда же?» А последнее время все больше: «За что мне все это? За что?» И вот я сижу на даче у собственной секретарши… Что это? Показалось, будто калитка хлопнула? Неужели Настасья вернулась?

Словно в ответ на его вопрос раздался женский голос. Тот самый, который Антон слышал сегодня по телефону:

– Дима! Ты где? Я приехала! Дима!

– Хорошая женщина, – кисло заметил господин Стомашевский. – Главное, что жениться не надо.

Она появилась в саду, уставшая, распаренная. Антон ожидал увидеть юную красотку, но перед ним стояла баба лет тридцати пяти – сорока, плотная, потная, с размазавшейся косметикой и стертыми в кровь ногами. Она тут же скинула дешевые шлепанцы и сунула в бочку с водой по очереди сначала одну ногу, потом вторую.

– Уф! Хорошо! А чего ж закуски не принесли? – Она подошла, внимательно осмотрела стол в беседке. – Никак поминаете?

– Кого? – дрогнувшим голосом спросил Дмитрий Егорович.

– Ну, как же? Что ж ты, Дима, не сказал? Или не похоронили еще?

– Похороны, Настенька, вчера были. Мы уж потихоньку. Попа едва уговорили отпеть. Следствие-то еще не закончено. Может, и не сама она. Ну, за рабу божию Валерию, царствие ей…

Он налил еще водки, поднял стакан.

– Поставь, – тихим, но угрожающим голосом сказала Настасья. – Вот ты, значит, как. Я ночи не сплю, выхаживаю тебя, утешаю. Значит, решил по-тихому. Молчком. А я-то, дура! Ты что творишь-то? Покупатель сегодня звонил. Фирму решил продать? Я те продам!

И она, схватив со скамейки грязную тряпку, замахнулась на Стомашевского. Тот всплеснул руками:

– Настасья, ты чего?

– Знаю я твою философию! – все больше расходилась Настасья. – Чем умней мужик, тем больше в нем дури!

– Я, пожалуй, пойду, – Антон поднялся.

– Настя, неужели гостю остаться не предложишь? – просительно сказал Дмитрий Егорович.

– Вы заезжайте к нам в другой раз, как я холодца наварю, – она покосилась на Антона. – Или на поминки. Девять дней надо собирать. Дима, когда ж?

Стомашевский тяжело вздохнул:

– Я пойду, гостя провожу. Потом все расскажу.

Они пошли к калитке. Настасья смотрела им вслед, и ее взгляд Антон прекрасно понял: как бы не сбежал! Выйдя во двор, Дмитрий Егорович воровато оглянулся:

– Погоди.

Потом скрылся в доме. Не было его минут десять, Антон уже махнул рукой и полез в машину. Стомашевский вышел, криво усмехаясь:

– Ключи-то от машины спрятала! Вот баба! А? Хотел следом за тобой уехать.

– Лучше остаться. Кстати, где вы ее взяли? Не стара ли она для секретарши?