Адам Онлайн 4. Новые люди

— Легко быть благородным защитником обездоленных, когда у тебя неуязвимое тело синтезана, да?

— Да.

— Но ведь в игре вы делаете всё то же, что и каспийцы в реальной жизни. Особенно, играя за разбойника, налётчика или наёмного убийцу.

— Но игроки помнят, что игра — это игра. Неписи — не люди. Излишне жестокое поведение отмечается в карте психического здоровья игрока. Если проведёшь игровую сессию в разорении деревень и попытке убить детей, то жди приглашение на беседу с психологом.

— И часто любители расчленёнки навещают психолога? Ты сам-то ходил?

— Хватит болтать, мы входим в зону действия дронов.

Нейля ушла вперёд, став невидимой. Она должна проникнуть в стойбище незамеченной и отыскать тюрьму и, если будет время, расположение фьюжн-реактора.

А я открыто двинулся к одной из стен стойбища.

Создав три боеприпаса «Пончик», трижды выстрелил, целясь в разные места укрепления.

Пятиэтажные дома, между которыми выложена стена, сложились вместе с бетонными блоками, погребая под собой несколько пулемётных турелей, столь древних, что даже Марьям не смогла определить их модель.

Оказалось, что достаточно и одного «Пончика», чтобы разнести стену, но я решил испытать своё снаряжение на максимальных настройках, пусть это и будет оверкилл.

#

Пыль и грохот от разрушенной стены поднялись до неба. Сквозь дым и стены домов я увидел подсвеченные феномом Xtreme Vision силуэты бойцов и контуры броневиков. Они суетливо кружили по улицам города, пытаясь понять, что произошло.

Потом надо мной появилось несколько разведочных дронов.

Я неторопливо шагал по обломкам стены, давая себя разглядеть. Потом запустил взлом и поставил дроны на паузу.

Вместо того чтобы свалиться с неба, они плавно опустились на землю и крыши зданий. Видимо сработал какой-то механизм защиты. Тогда я добил их стиранием памяти, чтобы неприятель не запустил их снова.

Скоро появились и каспийцы: четыре броневика УАЗ выскочили из-за угла здания, на фасаде которого ещё сохранились объёмные буквы

A K I M D I K

Неторопливо я просканировал машины на предмет взлома, обнаружив много разных объектов, от двигателя до контроллеров колёс. Я даже растерялся от мельтешения подсветок. Выбрав память бортовых компьютеров, стёр её на фиг.

Броневики тут же потеряли управляемость: один врезался в здание, второй перевернулся. Остальные, промчавшись по прямой несколько десятков метров, были остановлены водителями.

Фигуры бойцов внутри броневиков зашевелились, готовясь к высадке. Видимо, они пока что совещались и гадали — кто я такой? И как я, мать вашу, всё это делаю?

Отряд пеших бойцов двигался по улице справа. Ещё несколько дронов зависли в километре от меня, координируя работу наземных сил. Операторы дронов догадались, что я могу влиять на их технику, поэтому не приближались, наивно полагая, что это их спасёт.

Я создал семь снайперских зарядов «Диастема», прицельная метка оружия разделилась на семь штук, каждая прилипла к точкам далёких дронов. Над каждым появилась шкала, отображавшая прогноз успешного поражения цели. Все они показывали низкое значение: 9 %, 12 %…

Я не стал звать Марьям на помощь. Догадался остановиться и замереть. В состоянии покоя успешность поражения цели выросла до восьмидесяти процентов, а у некоторых — до девяноста пяти.

Сбивать дроны из стрелкового эмп-оружия — пустая затея. Даже самые дешёвые и старые модели оснащены детектором разрядов и уводили аппарат от столкновения. Не говоря уже о медлительном огнестрельном оружии.

Но создатели дронов не знали о НК-боеприпасах. Стараниями Общества, подобные технологии являлись недостижимыми для остального человечества.

Не зная, как вести снайперскую стрельбу из «Пенетратора», действовал по наитию — то есть тупо направлял руку в сторону дрона и стрелял.

«Диастемы» срабатывали довольно громко, хотя и тише самого современного эмп-оружия. И это первый боеприпас, который производил лёгкую отдачу. Из-за неё тратились миллисекунды, выравнивая оружие.

Из-за лишних телодвижений точность поражения цели упала на десяток процентов — из семи дронов уцелело два. Они начали отступать, но я произвёл дополнительные «Диастемы» и добил беспилотные аппараты.

Покончив с дронами, быстро прошёл и стал в центре старого фонтана, доверху засыпанного гравием и снегом.

Впереди меня, на поросшей деревьями площадке бывшего сквера, стояли уцелевшие броневики. Сидевшие в них бойцы выскочили и спрятались: кто за грудами камней, кто за разбитыми статуями, а кто за обрубками спиленных сто лет назад парковых деревьев.

Меня умилила наивная вера людей в скорость своих перемещений. Вытянув руку, я вёл всех их прицелом «Пенетратора». Но стрелять не стал, на таком расстоянии «Дезмос», заменявший липучку, не работал. А мне не хотелось убивать тех, кого не опознала Марьям.

Уверенные в своей крутизне воины открыли огонь, в ответ я запустил «Укрепление».

Воздух вокруг меня зашипел, синие росчерки выстрелов ударили под ноги и по скульптурной композиции в центре фонтана. Те заряды, которые попали в мой УниКом, поглотились, незначительно снизив его целостность.