Адам Смит «О богатстве народов»

Это вполне могло произойти. Но как политики мира в действительности видели Адама Смита, возможно, лучше выразил Чарльз Джеймс Фокс, представитель консервативной партии, который долгое время был главным политическим противником Питта. Именно Фокс, а не Питт всецело разделял убеждения Смита о политической либерализации, социальной толерантности и поддержке авторитета парламента над королевским приоритетом. Фокс был одним из горячих, благонамеренных и прогрессивных умов с беспорядочной личной жизнью, такого типа, как Тед Кеннеди, который очень симпатизировал Французской Революции и был против британского вторжения во французские революционные беспорядки. Фокс говорил писателю Чарльзу Батлеру, что он никогда не читал «Богатства народов», и объяснял: «Есть что-то во всех этих вопросах, что превосходит мое понимание; что-то такое широкое и значительное, что я не способен объять сам и не могу найти никого, кто смог бы».

И естественно, как предсказал бы вам любой студент политологии, именно Фокс был первым, кто процитировал «Богатство народов» в парламенте:

«Есть принцип, положенный в основу превосходной книги о богатстве народов… который неопровержим, потому что истинен. В этой книге говорится, что единственный способ достичь богатства — это организовать дела так, чтобы доходы превышали расходы. Этот принцип применим в равной степени к индивидуумам и к народу».

В 1778 году Смит был назначен уполномоченным по таможенным делам Шотландии, с большой зарплатой и различными дополнительными привилегиями — типа того самого марширующего охранника у дверей Таможенной Палаты.

Между продажами книг и работой чиновником Смит делал деньги попытками упразднить таможенные сборы и одновременно попытками собирать их. Он бы не подумал, что это так забавно, как думаем мы. Это был его семейный бизнес. Не только отец Смита заведовал таможнями в Киркалди, но и его двоюродный брат, третий Адам Смит, который продолжал занимать пост главного инспектора внешних портов. За это время в службе британских таможен случилась одна неприятная история халатности и казнокрадства. Но поставить лису следить за гусями — если это была теоретически подкованная, честная, и незаинтересованная лиса — было все же лучше, чем обычная практика поставить гуся присматривать за гусями.

После семи лет работы с таможнями Смит писал Уильяму Идену, секретарю Торговой Палаты, что «совокупность доходов от шотландских таможен выросла по меньшей мере в четыре раза, по сравнению с теми, что были семь или восемь лет назад… Я льщу себе, что вероятно и в дальнейшем они будут расти».

В то же самое время маловероятно, чтобы Смит свирепствовал на таможенной службе. Напротив, он считал непомерные налоги на импорт чуть ли не уголовно наказуемым фактом и писал в «Богатстве народов»:

«Это закон, который в противоположность всем обычным принципам правосудия, сначала создает соблазн, а потом наказывает тех, кто поддался ему». Смит даже выражал некоторую заботу о самих контрабандистах, утверждая, что контрабанда, более чем разрушительная для экономики, «была бы разрушительна и для контрабандиста, человека, который, без сомнения, виновен в нарушении законов своей страны, но чаще всего не способен на преступление естественных законов и был бы, во всех отношениях, образцовым гражданином, если бы законы его страны не сделали преступлением то, что природой никогда не полагалось таковым».

Смит даже зашел так далеко, что заявил:

«Притворяться в угрызениях совести за покупку товаров у контрабандистов… это одна из тех педантских деталей лицемерия, которые, вместо того чтобы располагать к чьему-либо доверию, напротив, выставляют человека еще большим жуликом».

Так что к пожилым леди в туристическом автобусе, пересекающим границу на пути от Ниагарского водопада, с сумочками, набитыми наркотиками, прописанными докторами в Канаде, Адам Смит отнесся бы с мягкостью.

В поздние годы Смит перевез мать и незамужнюю сестру в новый, красивый и просторный дом в Эдинбурге. Там он и прожил последние двенадцать лет своей жизни, в делах и общении, в соответствии с программой, рекомендованной им рабочим Англии и Шотландии в книге 1 «Богатства»: