Адамово Яблоко

– Ладно, неважно, – она начала искать в сумочке салфетки. – Я сама виновата.

– Приревновал?

– Он просто сказал, что я… связалась с тобой ради денег… А это неправда.

– А чего ради ты со мной связалась? – полюбопытствовал Максим, чувствуя, что и в самом деле хочет услышать ее ответ.

– Не знаю. Иногда я вижу, что в тебе очень мало хорошего. Ты злой, бесчувственный, самовлюбленный, равнодушный… И я тебе нужна не ради меня, а для себя самого. Я же вижу, ты просто решил что-то доказать себе. Да, все это красиво – розы, умные разговоры, рестораны. Но я же чувствую, что тебе неважно. Что ты мог бы найти любую другую дурочку, чтобы ставить свои эксперименты…

Слезы у нее высохли, щеки горели. Максиму вдруг захотелось поцеловать ее.

– Поедем к тебе? – спросил он, прерывая сеанс доморощенного психоанализа.

Таня вскинула голову, в ее взгляде сверкнул вызов.

– Запомни раз и навсегда – я терпеть не могу самодовольных мальчиков-мажоров, которые уверены, что весь мир лежит у их ног. И что все женщины мечтают выйти за них замуж или хотя бы трахнуться!

– Разве это не так? – спросил Максим.

– Не так, – очень серьезно ответила она. – Я могу тебе это доказать.

Чувствуя новый прилив злости, но не разрушительной, а какой-то щекотной и веселой, Максим с силой притянул ее к себе и прижался ртом к ее горячим податливым губам.

Глава седьмая. Пигмалион

В дни молодой любви, любви,

Я думал – милей всего
Коротать часы – ох! – с огнем – ух! – в крови,
Я думал – нет ничего.

Шекспир

В конце октября начались первые заморозки, и Георгий Максимович снова уехал – в Москву, а оттуда в Европу, где собирался пробыть больше двух недель. В ожидании его Игорь впал в душевную летаргию, бесчувственный сон на ходу. По утрам, еще лежа в постели, разглядывая выцветшие обои и желтые занавески в своей комнате, он уже предчувствовал скуку будущего дня, тягучий ток часов бессмысленного бодрствования. Он почти физически ощущал, как в отсутствие Георгия из его жизни улетучивается магия, осыпается позолота. На звонки в далекие страны был наложен строгий запрет, а сам его взрослый любовник звонил нечасто, и наконец Игорь стал бояться, что одним ненастным утром проснется и поймет, что никакого Измайлова нет и никогда не было. Что есть только этот продавленный диван, ванная с текущим краном, растрепанный том Ницше на кровати отчима и безысходное прошлое, в которое он вернулся уже навсегда.

В такие минуты, закрыв глаза, глотая безвкусный чай или повиснув на поручне в вагоне метро, как лемур на ветке, Игорь предъявлял сознанию весь перечень материальных доказательств существования Георгия. Он вспоминал вкус устричного соуса и сыра горгонзола, запах дорогой кожи в движущемся убежище, где можно было лечь головой на теплое под тонким сукном колено и чувствовать счастье спящей кошки; вспоминал ощущения своего тела, опустошенного и легкого по утрам, как высосанная ракушка.

В агентстве Игорь на время отвлекался от плетения спасительного кокона из вещества своей любви, лишь мгновеньями ощущая странность в том, что и без Георгия жизнь продолжает двигаться по своему кругу: занятия, тренировки, съемки, пицца в кафе на первом этаже или в стекляшке напротив. Обедал он почти всегда с Денисом, парнем с Украины, с которым их почти одновременно взяли в «Фэшн-Хаус». И хотя Денис был страстно любопытен, у Игоря все же хватало рассудительности не делиться с ним подробностями своих отношений с Измайловым. Игорь отчасти гордился своей выдержкой, пока вдруг не узнал, что именно это свойство его характера давно служит предметом горячего осуждения коллег.

– Понимаешь, все думают, что у тебя корона. Ну типа звездой себя считаешь, – призналась Катя Саламатина, Китти, как называли ее в агентстве и даже на официальных подписях к фотографиям. – Поэтому ни с кем не хочешь общаться. Я-то сразу поняла, что ты нормальный парень, но им же не докажешь. Борька Комаров еще пустил пулю, что ты вкладыш. Ну стукач. Измайлову передаешь все, что в нашем дурдоме творится.

Они ехали на показ коллекции начинающего модельера в каком-то полулегальном казино – Игорь сам не знал, зачем согласился на эту работу, которой раньше ему никогда не предлагали. Он помог Китти донести сумку до такси, а она предложила добираться вместе.

– Но я лично никогда в это не верила. Я же вижу, что у вас все серьезно. Кстати, тебе респект, как ты Измайлова поймал за яйца. Прямо надо опыт перенимать. Чтоб он столько долго с кем-то встречался – это прямо рекорд Книги Гиннесса! Ты, главное, дальше действуй по-умному, а то с тебя станется все прощелкать.

– Что прощелкать? – спросил Игорь, пытаясь прочесть смысл ее слов по выражению лица.

Она засмеялась.